Большакова, Н. П. Летопись души : в 2 книгах : к 15-летию Мурманской и Мончегорской епархии. Кн. 2: Дороги жизни/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2010.

САМОЕ СОКРОВЕННОЕ Несколько лет назад при списании журналов в библиотеке наткну лась на статью о Евгении Родионове, мученической смертью погибшем в Чечне. Это было интервью с его матерью Любовью Васильевной. Ста тья потрясла, ведь тогда мой сын еще учился в школе, и впереди маячи ла служба в армии, а стабильности с Чечней не наблюдалось, в ней все также продолжали гибнуть наши ребята. Когда прочла статью, меня по тряс даже не подвиг Жени, а его матери, которая, получив извещение о дезертирстве своего сына, не поверила в этот наговор, не смирилась, не осталась дома, поехала в Чечню на поиски его. Помню, подумала: вот быпознакомиться с этой удивительной женщиной —женщиной, чье имя МАТЬ! Но разве это возможно... Однако мысль материальна. Промелькнувшая, она достигла ушей Господа, и Он подарил мне встречу с этой женщиной, как только Уша ковским ходом мы прибыли в Подольск. Любовь Васильевна говорила с отцом Сергием (Поливцевым), а я стояла чуть в стороне и разглядывала ее. Еще довольно молодая женщина, а глаза... Мне даже не передать, чего в них было больше... Совершенно сухие, точно безжизненные, они смотрели на мир без каких-либо эмоций... Ни одной искорки, ни одного проблеска. Да и, призналась она, что с тех пор, как похоронила сына, ей кажется, что вместе с ним умерла и сама, а под её именем на свете жи вёт сейчас совсем другой человек, что все свои слёзы давно выплакала. Ее сына убили 23 мая 1996 года, в день его рождения. Палачи знали, что делали, вместе с сыном убивали и его мать. Она делилась с нами самым сокровенным, но в то же время, мы понимали, рассказывала об этом уже много раз. По ее словам, Женя уже с детства был обречен. В семилетием возрасте стал жертвой их от ношений с мужем, когда двое любящих людей не поняли друг друга и разошлись, затем — жертвой политики, первой чеченской войны, в ко торой ты либо герой, либо — на скамье подсудимых. Любовь Васильев на с горечью говорила: «Если мы прокатали каждого второго через Чеч ню, научили ребят убивать, то чего теперь от них ждем?». Она благодарит Бога за то, что ей повезло больше, чем другим мате рям, ведь у нее есть хотя бы могила сына, за то, что выжила в чеченс ком подвале, когда ездила искать сына, а когда ей сломали позвоночник, то она осталась жива, за то, что Господь помог вернуть честные имена четырем русским парням, которых пытались облить грязью. Недолго, всего девятнадцать лет, у нее был сын — опора и надежда. Она за все благодарит Бога, и за такие встречи, как наша, перед которой всю ночь не спала, думая, что на могилу к простому солдату, ее сыну, приедет адмирал, человек, которого знает и почитает весь мир. 71