Большакова, Н. П. Летопись души : в 2 книгах : к 15-летию Мурманской и Мончегорской епархии. Кн. 2: Дороги жизни/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2010.

ОТ БУЛАВЫ И ПОЛЕВЫХ ЦВЕТОВ В Паломническом центре Мурманска, начиная вечер, посвященный 65-летию Великой Победы, иерей Сергий Поливцев говорил о том, что Господь попустил в России войну 1941-1945 годов, чтобы люди не скати лись до богоотступничества. Первая безбожная пятилетка 1937-го, про возглашенная ЦК ВКП(б) с подачи главного атеиста Советского Союза Емельяна Ярославского, сменилась эпохой Большого террора, принес шего Православной церкви больше мучеников, чем вся история христи анства, вместе взятая. Это были времена, когда воинствующие безбож ники обещали за пять лет добиться исчезновения из русского лексикона самого слова «Бог». Представителей духовенства расстреливали каж дый день сотнями. По данным Московской патриархии, в 1938 году на территории СССР в ее подчинении оставалось лишь около ста храмов, остальные церкви и монастыри были закрыты или разрушены. Размышления иерея Сергия Поливцева продолжил протоиерей Ан дрей Разенков, задаваясь вопросом: а почему Господь попустил еще и страшное кровопролитие в Чечне? Почему же многие бойцы, которые считают себя православными, до приезда отца Андрея, исповедующего и причащавшего их, никогда этого не делали раньше? Почему мы предаем забвению веру наших предков, которая многие сотни лет спасала наш народ от погибели? Не будем скрывать, в Чечне и сегодня погибают наши сыны. И годов щина отмены КТО (контртеррористической операции), которую с разма хом отмечали в республике, еще не показатель того, что война закончи лась. Она продолжается, только теперь невидимым фронтом, и нет уверенности, что бойцы вернутся домой живыми. Одна из женщин, слушая нас, вдруг с болью в голосе выкрикнула: «А зачем нам эта Чечня?» Вопрос в другом, сколько наши правители будут призывать русский народ к толерантности по отношению к любым другим народам, только не к своему собственному. Почему, когда речь заходит о защите рус ского этноса, нас сразу обвиняют в национализме? Думаю, пока мы не научимся любить, беречь и уважать свой собственный народ, нас никто не будет любить и уважать. В начале очерка я сравнивала менталитет чеченцев с кинжалом и репейником. Заканчивая разговор, хочется найти сравнение для харак тера русского народа. Думаю, в нем много силы и мощи от булавы древ них русичей и нежности, широты душевной от полевых цветов. Душа наша — точно поле русское: все в травах, цветах, да только большин ство из них уже в Красную книгу занесены. Многие века русский на 278