Большакова, Н. П. Просто я до смерти жизнь люблю...: воспоминания об Александре Миланове / Надежда Большакова // Площадь Первоучителей : литературно-художественный и общественно-политический альманах / Мурм. орг. Союза писателей России. – Мурманск, 2004. – № 4.

апрель всем нам не раз повторял: «Вот схожу в последний раз в тундру, за беру из избушки вещи и уж больше не пойду». Сам себе дорогу и закрыл, вот Сейд его и не отпустил из тундры, принял к себе в вечные спутники. И несмотря на то, что в бывалыцинах его подчас звучат пессимистические нотки, они очень жизнеутверждающи. Собирала я их для сына, а увлеклась сама, да так, что лучше любого романа читаются. И, казалось бы, я женщи на, что мне за дело до мужских скитаний по тундре, ан нет, захватывает, по тому что ничего здесь не нафантазировано, не придумано, всё взято из жиз ни. И вот я уже начинаю сопереживать Саше, как будто он и не умер сов сем, а там, в тундре, преодолевает одно препятствие за другим. Кто знает, может, так и есть. Тундра была для него великим откровением, он своё зем ное сердце отдал ей безраздельно. Так и написал: «По мне происходящее с нами - зов предков». Я не отшельник, но — Как бы сказать? - Надо порой забираться в берлогу, Чтоб от друзей и врагов отдыхать, Сердцем тянуться к забытому Богу. Проститься с Александром Александровичем Милановым пришло много народу, почти каждый постоял у гроба в почётном карауле. Он умер 4 мая, а хоронили мы его только 19 июня. Потому гроб был закрыт. На бархате цвета морской волны множество цветов. На панихиде выступили Виктор Тимофеев, Надежда Благова, Марина Чистоногова. Каждый сказал доброе слово о поэте. Викдан Синицын написал посвящение: ... Читал он стихи о Галке, В сердцах зажигая свечи. Отрада его - рыбалка, Как выбранный путь конечный. На кладбище Владимир Сорокажердьев вспомнил, как они с Сашей на шли в тундре оставленную саамами избушку, и с той поры она «стала для Миланова творческой дачей, творческим тылом. Он там немало написал и стихов, и статей, и прозы. Саша очень любил природу и умел писать о ней. В последние годы эта избушка стала для него еще и кормилицей. Он мог там жить месяцами...». Речка, что приняла Александра Миланова в свои объятья, называлась Новой. В бывалыцинах и она частенько упомянута им: «На берегу речки Новой знакомый по прежним стоянкам бугристый кочкарник опростался от снега. Сбросили рюкзаки. Освободились от лыж - получасовой при вал... Река течёт в расщелине: откуда бы ни дуло, воздух плотной массой втягивается, как в печное поддувало...».