Большакова, Н. П. На пике творческого взлёта. Сергей Есенин 1917: повесть-эссе / Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2013. - 278, [1] с. : ил., портр., факс.

«ВОТ ТАК И „ОКРУТИЛСЯ" я» После приезда с Севера, в конце августа Зинаида и Сергей от­ правляются в Орел к родителям Райх, которые им устроили неболь­ шой пир. Пробыли почти месяц и вернулись в Петроград. Посели­ лись на Литейном, 33, сняв на втором этаже две комнаты с мебелью и окнами во двор. Владимир Чернявский осенью 1917 года будет у них частым гос­ тем, наезжая к ним через день да каждый день. По его воспоминани­ ям, жили они без особенного комфорта, но и не очень бедно, своим домашним укладом. В это время Сергей много печатался, получая гонорары как поэт большого масштаба. Зинаида Николаевна все это время светилась какой-то особой добротой, приветливостью, спокойствием, даже несмотря на то, что плохо топили и в комнатах было холодно, она, закутанная в пухо­ вый платок, всегда встречала Владимира приветливой улыбкой и неизменным предложением испить чая: —Проходите, проходите, Володенька, горячую воду мы для вас всегда найдем. Владимир любил наблюдать за ними, они на самом деле ощуща­ ли себя «молодыми», как это принято говорить, когда люди недавно стали мужем и женой. Сергей неоднократно рассказывал ему, как сделал Зинаиде предложение и как они повенчались. Причем каж­ дый раз его повествование обрастало какими-то новыми подробнос­ тями, и это начинало смущать Зинаиду, а Сергею доставляло удо­ вольствие: —Вот так и „окрутился" я, Володька, на лоне дикого северного пейзажа, и теперь у меня есть жена!.. —Сережа, ты об Алексее Ганине постоянно говоришь, что он ро­ мантик, а нужно быть реалистом, а сам сейчас противоречишь сво­ им словам, потому как ты сейчас и есть настоящий неприхотливый романтик, —сказал, душевно улыбаясь, Чернявский. —А куда деться, Володька, значит, и мне время пришло побыть романтиком. Как-никак здесь мой первый семейный дом, а я его гла­ ва, так-то вот... Приходил Чернявский к ним около полудня, а Сергей только- только еще вставал, ночь Есенин проводил за писательским столом. А когда вставал, начинал долго мыться и растираться полотенцем в 237