Большакова, Н. П. Мой Маслов : книга-дневник / Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 253, [2] с., [10] л. ил., портр. : ил.

Пауза и объявление второго: Пока я пил, зазеленели листья. И третье: Я буду есть, что есть. Кланяется и уходит на свое место. Зал разрывается аплодисментами. Отец Аристарх прячет улыбку в своей бороде, а за спиной тот же шепоток, теперь уже восхищенно, обращаясь к соседям: «Какой, молодец! "Я буду есть, что есть". Такое стихотворение с первого раза и на всю жизнь запомнишь». Он был разным, как впрочем, все мы, этим и был интересен. Я думала, что знаю творчество Саши, но вот достала альбом с его рыбацкими бывальщинами, принялась ч и т а т ь . И с радостью стала открывать для себя талантливейшего живописца, и с горечью поняла, что открытие это пришло слишком поздно. Думалось, Миланов еще поживет, еще успею. Да и сам он был настроен на долгую жизнь и вот на т е б е . Не у с п е л а . Не успела сказать каких-то очень важных слов, не проходящих, обыденных, мимолетных, а таких, чтоб душу согрели, уберегли. В последний его приезд в Ревду на презентацию книги «Отрада моя - рыбалка» мы много беседовали, три дня жил он у меня, о музее выспрашивал, хотел статью написать. Я тоже было спросила его: как он? И успокоилась от одной фразы: «Все, Надежда, бросил пить, устроился на работу, хочу жениться. С новым тысячелетием начинаю новую жизнь!» Порадовалась за товарища и все, а нет бы записать мысли его, расспросить, отчего так круто жизнь свою собрался м е н я т ь . Не раз смерть дышала ему в затылок, но он сопротивляется ей: «лягу на снег спиной, не снимая рюкзака, и провалюсь в тягучую яму небытия. И это будет смерть? После ничего не будет? Нет, я этого не хочу!». Мне в книге написал: «Яобещал себе прожить как минимум 83 года и не потому, что люблю себя, а потому, что люблю жизнь». Или другое: «Одиночество теперь не удручает, а радует. Нахожу удовольствие быть самим собой, ни от кого не завися, ни под кого не подстраиваясь, делая то, что мне нравится, что хочу. Прожить месяц вдали от человеческого жилья без напарника? Пожалуйста! Испытывать это счастье стало необходимостью. Стало потребностью жить "на уровне травы в пределах мирозданья", как написалось в давних стихах...» Михаил Орешета на похоронах сказал, что Саша боролся за жизнь до последнего. Прочтя его бывальщину «Взгляд старухи с косой», зримо представляешь, как все это произошло. Оказывается, он уже был в подобной ситуации, когда весенний лед провалился под ним. Когда постоянно ходишь в тундру, частенько притупляется чувство самосохранения. Так было с Милановым несколько лет назад, так случилось в эту весну. Он все уже описал. Только тогда Сейд отпустил его, а в этот р а з . Никогда нельзя говорить, собираясь в путь, а уж особенно в лес, что «иду в последний раз». Саша же весь апрель всем нам не раз повторил: «Вот схожу в последний раз в тундру, заберу из избушки вещи и уж больше не пойду». Сам себе дорогу и закрыл, вот Сейд его и не отпустил из тундры, принял к себе в вечные спутники. И несмотря на то, что в бывальщинах его подчас звучат пессимистические нотки, они очень жизнеутверждающи, читаются лучше любого романа. И вот я женщина начинаю уже сопереживать Саше, как будто он и не умер совсем, а там, в тундре, преодолевает одно препятствие за другим. Кто знает, может, так и есть. Тундра была для него великим откровением, и он свое земное сердце отдал ей безраздельно. Так и написал: «По мне происходящее с нами - зов предков». Я не отшельник, но - Как бы сказать? - Надо порой забираться в берлогу, Чтоб от друзей и врагов отдыхать, Сердцем тянуться к забытому Богу. 84