Большакова, Н. П. Мой Маслов : книга-дневник / Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 253, [2] с., [10] л. ил., портр. : ил.

Кириллу и Мефодию. Издалека вижу, что все наши писатели уже там, фотографироваться собираются. Через дорогу кричу: «Эй, минуту, меня-то з а бы л и .» Можно сказать, ворвалась в их ряды в последнюю минуту. Тимофеев сунул мне корзину с цветами, которую после снимка мы и возложили к ногам великих Первоучителей. Сели в автобус, и я обратилась к Маслову: «А теперь, Виталий Семенович, знакомьте меня с новыми мужчинами». Все засмеялись, а Маслов поясняет гостям: - У нас для Большаковой, какой ты из себя писатель есть не главное, главное - был бы мужчиной нормальным. И пошло-поехало, со всех сторон стали подкалывать, посмеиваться. Мои неожиданные слова, как затем выяснилось, были тем самым необходимым штрихом, чтобы общение от официального перешло в статус душевного. Маслов, смеясь, ответил мне, что они сами еще не знакомились, а я уже требую знакомить меня. И тут я сказала, что тогда сама всех буду друг с другом знакомить, видела, как Виталий Семенович рад был такому повороту дела. Позже Владимир Липский признался, что до моего появления их встреча носила слишком скучный и официальный характер, но стоило мне ворваться в их ряды, как все приобрело и смысл, и жизнь, и душу. После концерта в «Кировке». Маслов торжественно вручил мне пригласительный билет на фуршет по случаю приема гостей у губернатора и напутствовал: - Вместе на фуршет пойдем, очень-то далеко от меня не убегай, с тобой белорусские писатели еще пообщаться хотят. - Ты, Виталий Семенович, прямо как отец родной, наставления даешь. Не переживай, хвостиком привяжусь к тебе и ни на шаг. - Поражаюсь тебе, Большакова, как порой ты легко можешь разрушить все официальные протоколы. - Тебя послушать, так это плохо. - Бывает, у кого-то и плохо, а у тебя естественно, вот поэтому из всех писателей ты и идешь со мной на губернаторский фуршет, а затем ко мне пойдем, посидим. Кроме белорусских писателей, я пригласил еще и Игоря Лученка. Так что рядом будь. Фуршет совсем не понравился, не для русских людей он. Народу сотня, и все с тарелками и фужерами тыкаются от одного стола к другому, выглядывая, что бы еще непопробованного ухватить. И что за мода в Россию на фуршеты пришла. Слава Богу, Маслов, не дожидаясь его окончания, нас всех собрал и к себе в гости повел. Там за радушным столом мы с удовольствием ели жареную оленину с морошкой, пели песни под сопровождение знаменитого композитора Игоря Лученка. Маслов позвонил Колычеву, чтоб тот пришел, и затем мы наблюдали уже игру в четыре руки. После Маслова еще с белорусскими писателями в гостинице общалась. Каждый из нас читал что-то свое. Очень Владимир Липский понравился, а Корендо зажатый, точно в т и с к а х . Чувствуется, с оглядкой ж и в е т . Письмо Маслову в больницу «14.04.1997. Дорогой Виталий Семёнович! Очень переживаю за Вас и молю Бога, чтобы всё у Вас благополучно закончилось и чтобы Вы выздоровели. Как давно я стала понимать, что Вы тащите на себе в Союзе писателей всё, и это ещё раз теперь подтвердила Ваша операция. Вы - в больнице, и заниматься писательскими делами практически некому. На вечер лауреатов премии имени Баева-Подстаницкого в Областную детско-юношескую библиотеку пришли поэты Саша Миланов, Димы Ермолаев и Коржов, Максим Салтыков и Ромка Игнатов. Валентин Григорьевич Кальте, председатель комитета по делам молодежи, от Администрации губернатора вручил нам медали, но не было Вас, и вечер лишён был души и только Вам присущей теплоты. Необходимо на собрании как-нибудь серьёзно поговорить об участии каждого в нашем общем деле. Где Козлов, где Скромный? Почему эксплуатируется везде и всюду Викдан, а сливки снимают другие? Честно говорю, я расстроена. Очень переживаю, что не удалось мне увидеть Вас. Я так надолго никогда не уезжала из дома, и уже сейчас начинаю тосковать. Я очень люблю Вас, Виталий Семенович. Даже не знаю, как больше: как женщина или как "член" писателей. Люблю и скучаю. Вы зря думаете, что тот, кто говорит о любви, на деле не испытывает этих чувств. 42