Большакова, Н. П. Мой Маслов : книга-дневник / Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 253, [2] с., [10] л. ил., портр. : ил.

И Виталий Семёнович предстаёт в книге Большаковой именно живым. Мы видим глыбу, человека, который перед собой ставит такие цели, которые и целому сообществу людей подчас не осилить. Причём не только ставит, но добивается их выполнения. И в тоже время, Маслов - ранимый, эмоциональный, взрывной. Читатель видит, какие трудности приходится преодолевать Виталию Семёновичу, чтобы писательская организация жила, а Праздник славянской письменности и культуры не только возродился, но и стал национальным праздником всей новой России. Мы как бы соучаствуем с Масловым во всех его делах и начинаниях. И кожей чувствуешь, через что пришлось ему пройти: и начальство, и свои братья-писатели, и ... Все воспоминания Надежды пронизаны уважением и огромной любовью к Маслову. И мне кажется, что прочитавший книгу даже если и не знал Виталия Семёновича, также проникнется искренним уважением к этому удивительному человеку. Автор использует хороший приём, включая в свои дневниковые записи еще и воспоминания людей, знавших лично Виталия Семёновича, друживших с ним, выдержки из разных книг самого писателя, что даёт развёрнутое представление оМаслове и как о писателе, и как о человеке, и как о гражданине, во многом подтверждая и обогащая мысли самой Большаковой. Кстати, прочитав эту книгу-дневник, очень хочется познакомиться уже и с произведениями самого Виталия Семёновича. Некоторые его публицистические статьи я читала, а вот прозу, к стыду своему, не знаю совсем. А то, что он писал стихи, узнала только из книги Надежды. К сожалению, в Великом Новгороде даже в библиотеках произведений Маслова нет. Так что спасибо Надежде, что она хоть немножко, но дала возможность прикоснуться к творчеству замечательного писателя, чудесного человека Виталия СемёновичаМаслова». Татьяна Юрьевна Кугавда (художник, преподаватель детской школы искусств им. В.И.Воробья г.Мончегорск): «До утра читала книгу о Маслове. Я бы назвала ее "Исповедью" или "Страстями по Маслову" - по аналогии "Страстей по Матфею"... На самом деле написано очень страстно-оголенные чувства и нервы, автор, точно огонь, находящийся уже "на костре своего греха". Все в книге понравилось... Правда - Высокая... Сильная ... Достойная! Преклоняюсь пред силой духа автора». Дмитрий Анатольевич Ермолаев (поэт, писатель, сотрудник Мурманского государственного архива. г.Мурманск): «Каждый пишет, как он дышит, и в отношении Надежды Павловны это проявляется со всей очевидностью. Потому что так, как она про Маслова написала, я бы никогда не написал. Она человек определенного характера, определенных взглядов, и она действительно написала своего Маслова. Причем уже в заголовке подчеркнув субъективность своего взгляда, написала не просто "Маслов", а "Мой Маслов", то есть это моя точка зрения. И в этом смысле я не совсем понимаю претензии, которые ей были высказаны на презентации в научной библиотеке, поскольку тут, как мне кажется, необходимо отделить злаки от плевел, политику от литературы. Потому как те претензии, что высказывались, на мой взгляд, носили именно политический характер. А главный упор все-таки нужно делать на литературу. В этой книге удалась главная мысль, что и позволяет считать книгу состоявшейся - литературный портрет Маслова получился! И получился наиболее объективным даже из всего того, что я читал когда-то о Виталии Семеновиче. И, может быть, получился наиболее близким к реальности как раз за счет этой субъективности. Парадоксально? Да! Наиболее объективный портрет получается из субъективной формы изложения. А все потому, что Маслов дан в потоке жизни, в потоке событий и из частного слагается целое». 2013 год. Свое отношение к книге высказывается до сих пор... Валентина Евгеньевна Кузнецова (создатель музея Сергея Есенина на Мурмане. п. Росляково Мурманской области): «Книга «Мой Маслов» написана Надеждой по своим дневникам, а вышло, что здесь я увидела и мое восприятие Маслова. Это и мой Маслов тоже. Когда я взяла книгу в руки, читала ее не отрываясь от начала до конца. Не могла оставить прочтение даже на следующий день. Это была и моя боль, и наша боль общая. Боль всех, кто знал и любил Маслова. Здесь было все правдой из того, что я прочитала и знала. Особенно четко я представляла все, что происходило в рассказе, помещенном в книге Надежды «Последний день Маслова». Ведь я была одним из участников этого дня, и с болью до сих пор вспоминаю разговор Виталия Семеновича с Синицыной, снова вижу, как он резко бросает очки, а затем порывисто лезет за ними под стол, не дав нам всем даже опомниться. Вспоминаю, 190