Большакова, Н. П. Мой Маслов : книга-дневник / Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 253, [2] с., [10] л. ил., портр. : ил.

организации стали, точно живительным кислородом, наполняться новыми людьми, идеями, экспедициями, новыми темами и героями моих новых к н и г . Масловские чтения - 2009 19.12.2009. Написала и прочла рассказ «Последний день Маслова», приготовленный для Чтений этого года владыке Симону. Написала его в музее саамской литературы и письменности имени Октябрины в один присест, а затем еще два дня его редактировала. Писала от лица самого Виталия Семеновича. Сначала читала его Виктории Бакуле, затем Галине Перепелкиной, с которой создаем «Православную газету» и Валентине Кузнецовой. Все отозвались очень хорошо. Галина сказала, что впервые, несмотря на то что мы уже не раз в газете печатали материалы о Маслове, почувствовала его живым. Владыка, прочитав, произнес: «Рассказ хорош, нигде не соврала, сказала чистую правду, все как было». Мне очень важно было услышать мнение владыки, ведь именно ему Виталий Семенович исповедовался, и кому как не архиепископу знать его мысли Маслова, переживания, смятение д у ш и . 17 декабря пошла на Масловские чтения в Университет. Пленарное заседание прошло с именем Маслова только вначале, когда Анатолию Васильевичу Александровичу, почетному полярнику и почетному работнику морского флота, вручали премию имени Маслова и в конце, когда выступал Дмитрий Коржов, все остальное - это поморские поездки и русско-норвежские связи. Затем была работа на секции, которую вела, как всегда (Господи, продли ее дни) Людмила Тимофеевна Пантелеева. Впервые на секцию пришло столько писателей: Коржов, Сорокажердьев, Тимофеев, Новоселова и я. Обычно на секциях прежних Масловских чтений были мы с Димой Коржовым, да изредка Леонтьевич Тимофеев или Николай Скромный. Я прочла свой рассказ, - многих он растрогал до слез. Затем мы пошли с Тимофеевым и Масловой в Союз писателей на заседание Фонда Николая Скромного. Меня на выступление в нем благословил владыка. Не была в писательской три года. Там все очень изменилось, стало гораздо уютнее, чище, наряднее. Главная стена в три ряда оформлена фотографиями писателей. Самый верхний возглавляют все, кто уже ушел: Свен Локко, Василий Евграфов, Борис Романов, Виталий Маслов, Октябрина Воронова, Михаил Тверцов, Николай Скромный, Александр Миланов, Викдан Синицын, Евгений Гулидов. Не было почему-то портрета Владимира Смирнова. Может еще не сделан или взяли для проведения какого-нибудь мероприятия? Два нижних ряда это ныне здравствующие писатели, причем случайно или специально средний ряд открывает фото мое, а закрывает фото Надежды Новоселовой. Две Надежды. Надежды на что? Прислушивалась к своим ощущениям и отметила: писательская даже своим новым оформлением стала для меня ч у ж о й . Заметила, как сдал Леонтьевич Тимофеев, они с Володей Сорокажердьевым остались «последними из могикан», стоявшими у истоков писательской организации. Говорили о переиздании четырехтомника Николая Скромного «Перелом». Целесообразно ли? Проблема - молодежь растет нечитающей, может, разумнее диски издавать с начитанным текстом романа, может, хоть слушать станут. Хотя и на это уповать не стоит. Нынешнее время, как болезнь: пока не переболеют, не пресытятся отравой нижепоясной, к свету не потянутся, а тем более, к книгам, заставляющим думать, размышлять, чистящим дух и врачующим душу, к которым относится и «Перелом» Скромного. Ведь чтение это огромный труд для души. Поморское говоря Маслова 3.10.2010. О языке Маслова можно писать целые трактаты, но это прерогатива словистов, я же просто получаю удовольствие, читая масловские поморские говоря: « .у в и л ь н у л а жизнь из деревни», «И откуль тебя сюда в председатели колхозные вытолкнули», «Паисий чувствует себя совсем по-особому: потюкивает топориком тихонько, поговаривает карбасом невнятно, и столь ему здесь хорошо - лучше не бывает», « .В о т и о тш о р к а л а с ь .» , «Робят нать пообиходить», «Наконец, зашарчало рядом с домом», «Куда правитесь, молодой человек?», 176