Большакова, Н. П. Мой Маслов : книга-дневник / Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 253, [2] с., [10] л. ил., портр. : ил.

будет лишь к вечеру 1 сентября и потому, что на ледоколе творится, знать не знает. Узнала, что завтра ко мне приедет отец Аристарх. Ну, хоть какая-то новость приятная. Санечка Епифанович 30.08.2005. В Мурманске благодаря Маслову у меня теперь есть друг Александр Кастерин, нынешний капитан ледокола «Ленин», с которым Виталий Семенович познакомил меня в мой первый приход на ледокол еще при жизни Бориса Макоровича Соколова. Сказал, что у него очень трудное отчество, которое я навряд ли запомню, - Епифанович. А мне это отчество так понравилось, что тут же сказала своему новому знакомому: - Я так и буду тебя звать - Епифанович Санечка. Маслов возмутился: - Какой он тебе, Большакова, Санечка, это помощник капитана, и будь добра, называй его уважительно Александр Епифанович. - Ну, ты, Виталий Семенович, и зануда, сам его так и называй, а для меня он будет Санечка. Помню, Саша смотрел, как мы с Масловым препираемся, и, не выдержав, наконец произнес: - Виталий Семенович, пусть Надежда называет меня, как ей хочется, мне так гораздо приятнее. Для него имя Виталия Семеновича неразрывно связано с именем капитана атомохода «Ле­ нин» Бориса Макаровича Соколова. Только благодаря их усилиям этот ледокол сохранен, на нем проводятся работы, и он должен встать на место вечной стоянки как музей. Саша говорил: «Я всегда удивлялся этим двум крепким, могучим людям, которые все делали обстоятельно, не торопясь. Они все предугадывали, просчитывали и в то же время не давили авторитетом, не были никогда навязчивыми. Может, поэтому мнение Виталия Семеновича Маслова как воспитателя было гораздо авторитетнее других. Он мог запросто подойти к человеку, поговорить с ним. Если Борис Макарович Соколов был как бы головой экипажа, то Виталий Семенович Маслов был его душой. Терпеть не могли они фальши. Можно было оступиться в экипаже, но никогда никому они не рубили головы, если человек сознавал свою вину». Виталию Семеновичу 70 лет! 1.09.2005. Встала в половине шестого утра и сразу вспомнила Маслова. Ему сегодня исполнилось бы 70 лет! Как мне его не хватает, за ним я была как за каменной стеной, только после того, как его не стало, и оценила это. С утра в больнице прошла все процедуры и направилась к памятнику Кириллу и Мефодию. Подошёл Орешета, поинтересовался о моем здоровье, ну, я ему и высказала, что благодаря их с Блиновым заботам три последних дня хожу с давлением под 200-ти. После Орешеты подошел с тем же вопросом Блинов и этого отшила. Наши писатели помитинговали у памятника, произнеся какие-то общие слова о Маслове, и направились в Научку на открытие выставки, посвященной его творчеству, затем - в Союз писателей. Все происходило как-то на скорую руку, будто всё то, что пока происходит, не главное, основная часть впереди, на ледоколе, и надо спешить. В писательской даже не присели, потолкались, потому как самая большая комната оказалась полностью завалена книгами Леонтьевича Тимофеева из «Русского Севера», произнесли несколько дежурных слов и направились к автобусу. Мне, отвергнутой, ничего не оставалось делать, как вновь в больницу идти. С Валентиной договорились, что она после «Ленина» в 16 часов зайдет за мной в больницу и мы, прихватив сумки, поедем к Аллочке Синицыной. 1 сентября мой больничный был закрыт, а новый на операцию открывался только с 3 сентября, так что выходные дни я проведу у Аллы. Валентину в больнице прождала до пяти вечера и, не дождавшись, поехала к Алле одна. Она стала меня кормить, а я более-менее от расстройства приходить в себя. Помянули Маслова. И тут раздался звонок от Валентины, которая сообщала, что они с «Ленина» теперь едут дальше, в писательскую, поминать Виталия Семеновича, куда я и должна подъехать. Но я 147