Большакова, Н. П. Мой Маслов : книга-дневник / Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 253, [2] с., [10] л. ил., портр. : ил.

11.11.2002. В сон пришел Маслов. Будто я нахожусь за границей и рассказываю там о Дмитрии Балашове, предлагаю провести у них Балашовские чтения, много общаюсь с людьми. И вроде подали автобус, но все в него заходят очень медленно. Около автобуса и Маслов стоит, с кем-то разговаривая, хотя на Маслова вовсе и не похож, но я точно знаю: это Маслов. Тоже подошла, затем еще какая-то женщина к нам присоединилась, стоим, разговариваем. И вдруг я Маслову говорю: - Виталий Семенович, дорогой, дай я тебя поцелую. И он, не сопротивляясь (в жизни обычно при этих моих словах ворчал, мол, сначала других облобызаю, а затем только к нему подхожу), подставил мне щеки свои. Поцеловала. Те двое, что рядом стояли, тактично от нас отошли, и я еще раз поцеловала, но уже не чмокнула, как всегда, а по-настоящему поцеловала в самые уста. Поездка на Печенгу 1.12.2002. Позвонила Ирина Поливцева, поэтесса, руководитель паломнической службы Трифонов Печенгского мужского монастыря, и сказала, что завтра, то есть 1 декабря 2002 года, она везет группу паломников в Трифонов Печенгский монастырь. Я эти дни была в Мурманске и в воскресенье не знала, чем занять себя, потому спросила, не возьмет ли она и меня с собой. Ирина сказала, что на это надо получить благословение отца Аристарха. Позвонила ему в Печенгу и, получив добро, перезвонила мне. В пять утра я уже стояла на остановке у «Океана». Морозец был вроде небольшой, но отчаянно дул ледяной, колкий ветер, и пока я ждала Поливцевых, продрогла насквозь, особенно задубели ноги. Наконец автобус подошел, и, о чудо! им оказался наша «Россия», то есть тот самый, на котором мы целый месяц путешествовали в Славянском ходе «Мурман-Черногория». И уж самое удивительное - при всех занятых местах свободным оказалось мое, под номером 17. Наконец сбылась мечта, и я прибыла в монастырь к отцу Аристарху. Трифонов Печенгский мужской монастырь Трифонов Печенгский мужской монастырь - самый северный монастырь в России, гордость державы и Русского Православия. Основан в 1533 году преподобным Трифоном Печенгским. Со временем стал оплотом православной веры и государственности на северных рубежах России. При поддержке царя, Иоанна Грозного, Печенгская обитель превратилась в очень крепкое хозяйство со своей верфью, солеварней, мельницей и скотными дворами. Монахи выделывали шкуры и намывали золото. Но главное - монастырь стал настоящим источником знаний и светочем веры на Кольской земле. В 1589 году отряд финских наёмников, подданных шведского короля, огнём и мечом уничтожил обитель. Погибли 116 иноков, трудников, паломников. В 1997-м постановлением Священного Синода вновь на Кольской земле был возрождён Трифонов Печенгский монастырь, который разместился в чудом уцелевшем деревянном здании церкви Рождества Христова, а в 1999-м наместником его назначен иеромонах Аристарх (Лоханов), человек на редкость большой жизненной энергии и можно сказать духовный наставник нашей писательской организации. Приехали около девяти утра, на улице темно, а в монастыре уже во всю служба шла и народу столько, что мы еле смогли протиснуться, а паломников, - пятьдесят человек, да все в шубах, зимних пальто. Набралось нас, как в бочке селедки, сравнение - точнее не придумаешь, потому как ко лбу даже руку нельзя было поднести, чтобы перекреститься. Но, когда батюшки на исповедь пригласили, тут как-то попросторнело. Я пробилась вперед. Не помня, когда в последний раз и исповедовалась в церкви. Подошла к отцу Домиану и честно призналась, что держу обиду на писателей за их собрание, на котором они решили запретить мне печатать роман «Алхалалалай». Отец Домиан спросил мое имя, я назвалась Надеждой, и он сразу сказал, что читал мои публикации и книги, хотя я и не называла своей фамилии. Грех с меня снял, но причащаться я не стала: утром у Аллы Синицыной на дорогу чаю хлебнула. Когда многие из 124

RkJQdWJsaXNoZXIy MTUzNzYz