Большакова, Н. П. Мой Маслов : книга-дневник / Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 253, [2] с., [10] л. ил., портр. : ил.

«Жизнь ваша, Виталий Семенович, - пример для всех! Спасибо за поэтическое наследство! Ваши стихи учат нас жить честно и красиво!». Уч-ся 10-х кл. РСШ№ 2. Ревда «Хорошо помню встречу с Масловым Виталием Семеновичем. Из нее я для себя четко поняла, что мы - славяне должны объединиться и жить в мире между собой и стоять горой друг за друга. 25.01.2002.». Кузнецова Л.М. Библиотекарь РСШ№ 1 Господи, Виталий Семенович, достаньте запасные штаны 13.12.2001. 9 декабря 2001 года мне позвонила Устиновна и, сообщив, что Виталий Семенович умер, спросила: - Ты хоронить его в Сёмжу поедешь? Я растерялась, вспомнив рассказы Маслова о трудностях, которые им приходилось испытывать, добираясь туда. Сначала ехали до Архангельска, затем до Мезени летели, а там на корабле или катере до Сёмжи. Времени и денег уходило немерено, и потому Устиновне ответила, что скорее нет, чем да. В Мурманске, придя в Союз писателей, попала как раз на обсуждение кандидатур, летевших в Сёмжу. Леонтьевич Тимофеев говорил: - В самолете еще два места есть, но тот, кто полетит, должен позаботиться о теплой одежде. Валенки, т у л у п . Маршрут: до Мезени военным самолетом летим, оттуда до Сёмжи буранами повезут. Вылет утром после дня прощания. Уложиться должны в два дня. Когда я про дни услышала, не задумываясь, сказала: - Я полечу. Желание проводить Виталия Семеновича в последний путь было велико. Безоговорочно об этом сказал и Владимир Сорокажердьев. Решено - от писателей нас летело четверо. Кандидатуры Виктора Тимофеева и Дмитрия Ермолаева были оговорены заранее. Когда с Викданом из писательской вышли, он спросил: - Давая согласие, слышала слова Тимофеева про теплую одежду? Я беспечно произнесла: - Не замерзну. Куртка на трех сентипонах, ботинки новые, у Аллы твоей шарф п опрош у . - Жаль, что я эти дни на вахте стою, тоже бы полетел, - произнес с сожалением Викдан. Единственно, что меня тревожило, это брюки, тонковаты они были для таких поездок. Подумала, спортивки пододену и нормально. Утром, после дня прощания, мороз резко покрепчал: пока до места встречи дошла, ощутила небольшой озноб, а затем еще и в промороженном автобусе ежилась от слов рядом сидящего помощника капитана атомохода «Ленин», говорившего: - Да, морозец жжет, и это у нас в Мурманске, где Гольфстрим, а в Мезени еще сильней оказаться может. И в военном самолете лететь будет холодно. Железка, она и есть железка. И так он подробно о холоде рассказывал, что я ни на шутку запаниковала, чувствуя, как этот самый холод пробирается ко мне под теплую куртку, и взмолилась: «Господи, помоги с запасными штанами мне. И ты, Виталий Семенович, тоже без дела не сиди, рядом еще находишься, надоумь, у кого мне запасные штаны одолжить. Я, конечно, понимаю, что с моим размером туговато придется, но хотя бы хэбэшные, они тянутся. И не сердись, что сама утеплиться не смогла, все мысли в эти дни только о тебе и есть. Так что уж поищи у кого в загашниках, ты ведь теперь все насквозь видишь и можешь. Господи, прости, что обращаюсь к тебе с таким пустяком, но ведь и застудиться не хочется. Достаньте штаны!». В аэропорту, так как вылет на полтора-два часа задерживался, нас разместили в домике авиаторов. И тут я решила утеплиться тем, что было. Попросила Надежду, жену племянника Виталия Семеновича Клавдия, куртку подержать. Скинула брюки, спортивки и стала рыться в пакете. Та ахнула: - Ты куда в таком виде вырядилась, стриптиз показывать? Я шикнула: - Тише, еще услышат, и не возьмут с собой. Как из дома приехала, так и лечу. Не видишь, 105