Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

- КОЛОКОЛЬНЫЙ ПЕРЕЗВОН. КОЛОКОЛА В ЛИТЕРАТУРЕ. МУЗЫКЕ И ЖИВОПИСИ Это вызвало взрыв хохота и полное согласие всех членов парламента. Через два месяца, как говорят, колокол треснул и три года молчал, затем ему сменили молоток на более легкий и он вновь заз­ вучал, правда, звук его стал с хрипотцой. В Швейцарии в Берне —самые старинные ба­ шенные часы, установленные в 1530 году, не про­ стые, а с движущимися фигурками, главные из ко­ торых —золотой петух, Хронос с песочными ча­ сами и Гоне фон Тан. За 4 минуты до того, как пробьет очередной час, разыгрывается целый спектакль: кричит петух, в колокольчики ударя­ ет шут и появляется процессия медведей, одетых в цвета Берна: с дудочкой, мечом и копьем, бара­ баном, короной на голове, символизирующей силу и мощь Берна, и последним появляется мед­ ведь со свитком. Во второй раз кукарекает и хло­ пает крыльями петух. Хронос поворачивает пе­ сочные часы и двигает жезлом, Ганс фон Тан на самом верху башни ударяет золотым молоточком по колоколу. Лев кивает столько раз, сколько ча­ сов показывают стрелки, и в заключение вновь раздается крик петуха. Писатель Геннадий Осетров в рассказе «Часы на соборной колокольне» рассказывает о том, как в неком городе за последние пятнадцать лет не­ сколько раз пытались оживить старинные часы на колокольне и все безрезультатно. Сколько раз преподаватель отечественной истории Николай Иванович Суморин обращался в администрацию города и никаких подвижек и вдруг, выйдя про­ гуляться по ночному мосту и взглянуть на коло­ кольню, он уже повернулся, чтобы идти дальше, как «...в этот момент на соборной колокольне ог­ лушительно пророкотали колокола часов, отби­ вающие четверти, и после короткой паузы боль­ шой колокол гулко и низко пробил один час. Су­ морин окаменел от неожиданности, он весь на­ прягся, вслушиваясь в то, как неотвратимо уве ­ ренно растекается над городом гул колокола, молчавшего долгие десятки лет. Наверху, в звез­ дной тьме неба, звук времени расширялся и вли­ вался в мрак, перемешивался с холодным светом звезд» (Осетров, 1990. С. 451). Учитель, спустившись с моста и зашагав по берегу, вскоре увидел свет костра и подошел к си­ дящим людям, один из которых оказался его быв­ шим учеником: «— А, учитель, история, милости просим... — начал один из них, державший в руках поблескивающие часы, и в это время колокола со­ бора звонко пробили четверть. Теперь их перестук показался Суморину радостным. В отличие от гула главного колокола, веселый перезвон быстро рассыпался во тьме. — Слыхали? Тють-в-тють, минутка в м и ­ нутку! <...> Видали, какое мы дело сделали — заиграла колокольня, ожила! Почти век, злодей­ ка, молчала, а мы пришли — и вот, пожалте!» (Осетров, 1990. С. 453). Как далее выясняется, починили ее пять скромных шабашников. Уходя от них, Суморин понял, что прожил самый великий и нужный день в своей жизни, а « упругий звук» колокола «уве­ ренно расширяясь, протискивался сквозь тьму к спящему городу», гулко и низко отбивая два часа ночи (Осетров, 1990. С. 457). Часы на фасаде здания Центрального театра кукол им. С. В. Образцова. Москва Новогодняя окрытка, 1988 г. 90