Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛА, КОЛОКОЛЬНЫЙ ЗВОН И ПРАЗДНИКИ своем воспоминании под названием «Пасха мо­ его детства». А у Нины Карташовой в пасхальном стихо­ творении звучат такие строки: «Соборный коло­ кол последний бой пробил!/ Разоблачен народу мерзкий и д о л / Святую Русь Господь так возлю­ бил —/ И так же сатана возненавидел »'. И у Андрея Тарханова — свое восприятие христианской православной Пасхи, образа Спа­ сителя в стихотворении «Плач неба»: «...Коло­ кольные звоны печальны,/ И слова покаянно глу­ х и : / „Ты прости нас, Господь, за обманы,/ За житейские беды-грехи...“» Казалось бы, Тарханов язычник, почему же тогда в его поэзии столь большое место занима­ ют стихи о вере, православии, звучат колокола? А может, не дают покоя поэту события последне­ го десятилетия, когда в России люди стали боль­ ше думать о материальных благах, нежели о ду­ ховном, когда в открытую идет вражда между народами. И он не может смотреть на это безоб­ разие спокойно: ...Земля опутана туманом лжи. Растет вражда народов и племен. Спасти бездумных разве в силах он? А солнце огненное, став на горизонт, Раскрыло вдруг свой лучезарный зонт. И грянули кругом колокола. — Христос воскрес! — молва с небес пришла... Андрей Тарханов. «Пасха» И как бы не старались политики отвести на­ род от проведения христианских праздников в годы колокольного безмолвия и церковных го­ нений, они продолжали жить в душах русских (советских) людей, благодаря в том числе пас­ хальной поэзии: «Москва ждала, и час святой настал:/ И мощный звон промчался над землею,/ И воздух, весь, гудя, затрепетал»2 и пасхальной прозе. Обратимся к очерку Александра Полещу- ка «Пасха», в котором пишется, как поздно ве­ чером на Великую Субботу нарядно одетые люди заполнили площадь перед самым большим хра­ мом Родоса — собором Иоанна Евангелиста: «...под удары колокола из врат показалась про­ цессия высших священнослужителей, среди кото­ рых шествовал митрополит Апостолос, глава 1Карташова Н. «Соборный колокол последний бой пробил». 2Хомяков А. «Кремлевская заутреня на Пасху». церкви Двенадцати островов. Взойдя на возвы­ шение, он после молитвы провозгласил: — Христос воскресе! И сотни голосов согласно повторили за ним: —Христос воскресе! Снова грянул хор, зазвонили колокола, опове­ щая весь люд о наступлении самого главного и са­ мого красивого праздника православной церкви» (Полещук, 1995). В духовно-культурной экспедиции «Славян­ ский ход-2006», организованной мурманскими писателями и Мурманской и Мончегорской епархией, архиепископом Симоном, в Твери с благословения настоятельницы монастыря Свя­ той Екатерины игуменьи Иулиании мы от души звонили в колокола. Был последний воскресный день звонильной недели после Пасхи, но по все­ му следованию пути нам нигде не удавалось по­ звонить в колокола. И вот она радость от пер­ вых «Динь-дон, динь-звень, бом-м-м /» Это сест­ ра Варвара, звонарь монастыря, начала свой звон, показывая нам, как управлять колоколами, потому как звонить из нас никто не умел. И на­ чалось разгульное звонкоголосое колокольное буйство силы и характеров, ведь у каждого ко­ локола, как у человека, свой голос и свой нрав. А нас на колокольню поднялось человек двенад­ цать, и всем было дозволено позвонить от души. «Дон-динь-звень, бом-динь-дон, звень-звень-бом » звонили мы, не соблюдая ни ритма, ни рисунка звона, звонили в радостном порыве, что позво­ лено... Вместе с малыми, средними и большим колоколом звонили и гудели наши души, приняв необыкновенное омовение и очищение звуком небес перед встречей с Патриархом, но это осоз­ нание придет позже, ведь ничего не совершает­ ся просто так, а пока, стоя на колокольне монас­ тыря Святой Екатерины, мы радовались и улы­ бались друг другу точно дети... Динь-дон, динь- звень, бом-м-м... Пасхальный звон —радостный, светлый, кра­ сивый, переливчивый, благостный, но и... Оптина пустынь в 1993 году услышала пас­ хальный звон не просто красный, а красный от крови и... немой. В этот день были невинно уби­ ты три монаха Оптиной пустыни — Ферапонт, Трофим и Василий, о чем рассказано в статье «Истина ликует тогда, когда за нее умирают», напечатанной в газете «Воскресная школа». В то утро, после убийства, моросил дождь вперемеш­ ку со снегом, «...а люди молча стояли у немых колоколов». Колокола в эту Пасху в Оптиной 71