Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛЬНЫЙ ПЕРЕЗВОН. КОЛОКОЛА В ЛИТЕРАТУРЕ, МУЗЫКЕ И ЖИВОПИСИ О Покаянном каноне перед Христовым вели­ ким днем пишет поэт Андрей Грунтовский: ...Покаянный канон о Великом Посту. Русь плывет, словно звон Ко Христу, ко Христу... Но кончается снег И кончается звон — Златоглавый ковчег До крестов занесен. Известно, что на Пасху в течение всей пас­ хальной недели позволено ходить на колоколь­ ню и звонить в колокола сколько душе угодно. По этому поводу английский путешественник Уоллес Макензи писал, что если демоны живут в Москве и не любят колокольного звона, то в Пасхальную ночь, у тёмного царства, когда зво­ нили во все колокола, должен происходить на­ стоящий погром с поголовным бегством. В старину пространство вокруг церкви и ко­ локольни в праздник становилось местом мас­ совых гуляний и, как отмечал архангельский эт­ нограф П. Е. Ефименко, девки, забираясь на ко­ локольню позвонить, вели себя очень свободно: и пели на ней, и плясали, а скоморохи им подпе­ вали: «Колокол божий л и л и ,/ Чтоб меня, девуш­ ку, любили»... В Пасху на колокольню в основ- ном-то и торопились женщины. Считалось, что у тех, кто успевал отзвонить в первый день праз­ дника, лен вырастет долгий и волокнистый. Зато парни и мужики во время пасхального колоколь­ ного звона забирались поглубже в лес и палили в сторону церкви, думая при этом, что леший посодействует им за это, и в дальнейшем ружья охотников будут бить уже без промаха. А где же дети? Да здесь же, на празднике, кра­ шеными пасхальными яйцами играли, стараясь разбить их друг у друга как можно больше: чьё яйцо окажется самым крепким, и обладатель его соберет себе больше всех выигранных яиц, тот и станет победителем. Наверно именно с этих праздников и скоморошина про курочку с яйцом появилась: «Где же это видано,/Где же это слы­ хано? / Чтобы курочка бычка родила/Поросено­ чек яичко с н е с /Н а высокую поличку взн ес ,/Б е з­ рукий клеть обокрал/Глухом у в окно п од а ва л / Безносый табак ню ха л ,/ Безгубый трубку к у ­ р и л ,/ Немой за старостой поше » (Колокольчики России, 2000. С. 34), которая была разбита на строчки и отлита на нескольких отдельных ко­ локольчиках. Как видим, речи в скоморошине о Старинная пасхальная открытка колокольном звоне не идет, а вот в «Скоморо­ шьей прибаутке» о старом житье-бытье указы­ вается даже город, где звон слышится: «Ай, чис­ тым поля были ко Опскову,/ А широки раздольи- ца ко Киеву,/ А высокия-то горы Сорочинскии,/ А церковно-то строенье в каменной Москвы,/Ко- локольнёй-от звон да в Новее-городе...» (Русский фольклор, 1935. С. 242). Существует в Пасху обычай, христосуясь, трижды целовать друг друга, вот об этом в своем стихотворении «Вдоль к i ала, как черная Ле­ бедь...» пишет Андрей Романов: Колокольной апрельскою Пасхой, В торжество Воскресенья Христа, Ты — к губам моим, — с прежней опаской, не спросясь, приближаешь уста. Светлое Воскресенье —это праздничные пе­ ченые куличи, крашеные яйца, качание на каче­ лях, игры и, конечно же, звонильная неделя... «В этот великий и святой день дозволялось звонить в колокола всем и каждому. Перезвон колоколов разливался надо всем городом. Наверное, бывали на Пасху и дождливые дни, но в моей памяти этот праздник навсегда остался ярким и солнеч­ ным», — напишет Маргарита Преображенская в 70