Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛА В ПЕСНЯХ, СТИХАХ И МУЗЫКЕ Звенит колокол, отмечая своими ударами бы­ стротечность человеческой жизни, звенят коло­ кольчики, утверждая светлуюверучеловекав чудо воз­ рождения, такими оптимистическими словами закан­ чивает свой разбор учитель гимназии им. И. Сельвин- ского из г. Евпатория Татьяна Григорьевна Соло­ вей. А вот как сам Рахманинов говорил о поэме Эд­ гара По в повести Н. Калининой: «— Четыре час­ ти — четыре разных стадии человеческой жизни, — поясняет Рахманинов, тихо напевая своим мяг­ ким глубоким басом. — От мечтательной беспеч­ ной юности до гробовой доски. А все вместе —наша жизнь, вмещающая в себя весь спектр чувств. И если в самом ее начале мы живем под аккомпане­ мент серебристых колокольчиков мечтаний и на­ дежд, то на исходе все чаще и чаще доносятся до нашего слуха монотонные удары погребального ко­ локола» (Калинина, 1989). Мариэтта Шагинян пишет, что между 25 янва­ ря и 10 февраля 1914 года утром была назначена генеральная репетиция. Рахманинов пригласил всех своих друзей, Эмилий Карлович Метнер к на­ чалу ее не попал и пропустил первую, самую силь­ ную часть. Шагинян очень нервничала из-за опоз­ дания Эмилия Карловича, и его пустое кресло ме­ шало ей целиком отдаться слушанию. Она пишет, что как всегда «Колокола» Рахманинова имели шумный успех. Николай Карлович после прослу­ шивания сказал :«Чтоменя всегда поражает в Рах­ манинове при исполнении каждой новой его вещи, так это красота, настоящее излияние красоты. Одно это достойно всякого сочувствия, — что он красоты в музыке не стыдится и не боится ее на­ гнетать в таком большом количестве» (Астафь­ ев, 1974. С. 130). И хоть отзыв был положительный, Шагинян не была согласна, что сказать только о красоте мало и как-то неуважительно к Рахманинову, потому как сама была захвачена «Колоколами», и особенно первой частью. На ее взгляд, Рахманинову удалось с огромной силой утвердить то бесспорно свое, рах- маниновское, что зовется индивидуальностью творца и чем музыкант входит в историю музыки, занимая свое, прочное, принадлежащее только ему место. Новое было «...и в большой утверждающей Колокольный звон Рисунок Надежды Дзюба силе стремительного рахманиновского ритма, и в рахманиновском „смуглом'1оркестровом колорите, лишенном сентиментальности, и во внезапной раз­ дольной широте мелодии, вводящей русский зимне- деревенский „пейзаж с санями “и колокольчиками, совсем не похожий на жуткую внепространствен- ную мистику Эдгара По. Можно было по этим дра­ гоценным чертам также безошибочно сразу узнать его музыку» (Астафьев, 1974. С. 131). Премьера поэмы «Колокола» прошла в Петер­ бурге 30 ноября 1914 года в исполнении хора и со­ листов Мариинского театра и симфонического ор­ кестра под управлением автора, а 8 февраля сле­ дующего года повторена в Москве в концерте Фи­ лармонического общества. Рахманинов, по словам Б. Тюнеева, искатель новых настроений, новой манеры выражения своих мыслей. И в этом главное значение его «Колоколов». Советский поэт Михаил Пляцковский посвя­ тил Сергею Рахманинову стихотворение, в кото­ ром также упоминает близкие душе русского ком­ позитора колокола: ...Ребячьи голоса в ушах аукали, Колоколов позванивала медь... И так ему хотелось Вслед за звуками В родную Россию улететь! Михаил Пляцковский. «Сергей Рахманинов» 405