Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛЬНЫЙ ПЕРЕЗВОН. КОЛОКОЛА В ЛИТЕРАТУРЕ, МУЗЫКЕ И ЖИВОПИСИ звонит:/Дили-дили-дили-дон —/ Выходи из круга вон!» или: «Чикирей, Микирей, Тризвон, Выдь вон». В главе «Звук, рожденный из круга» мы уже обращались к заклинкам, но здесь хочется привес­ ти еще две, в которых ярко показано сравнение сол­ нышка с колоколнышком. Дождя ждут, когда яро­ вые хлеба в рост идут, дождь питает землю, но ког­ да погода посылает людям сплошные потоки с неба, то они начинают молиться, чтобы скорее вышло солнце. Дети в этом случае песнями-закличками обращаются к радуге, которая забирает в себя воду: «Радуга-дуга,/Не давай дождя,/Давай солнышка,/ Колоколнышка!» Если вспомнить, что колокольный звон еще и тучи разгоняет, то все становится оправданным в этих закличках. Только солнышко-колоколнышко своим жаром может разгулять день и дать людям долгожданное вёдро: «Солнышко-колоколнышко! / Прикатись к нам на завалинку,/ Прикатись к нам на проталинку/ Выйди на дорожку - /Д а м тебе горошку/Выйди из-за тучи - / Дам орехов кучу». Звон колоколов или колокольчиков слышит­ ся и в других считалках, без точного указания на колокол. Например, в таких строчках, как: « Едет Ваня в красной шапке на серебряной лошадке, зо­ лотой уздой звенит...», «Мышка дёрнула за г и р и / Вдруг раздался сильный звон...», «Дон-дон-дон-дон, начинай играть свой кон...», «Тили-тили, тили- б ом / Сбил сосну зайчишка лбом...» Обратимся к потешке, касающейся уже непос­ редственно того, кто приводит колокола в движе­ ние, —звонаря-пономаря: «Валяй, валяй, каравай,/ пришел к бабе пономарь/Дай, баба, теста,/ нет в печи места». Слышится колокольный звон и в звукоряде дразнилке: «Иван-болван/ с колокольни упал,/три года катился/и то не убился» или «За рекой у ко­ лышка/ Стоит наш Миколушка,/ Шапка с залом- чиком,/ Гармошка с колокольчиком/ А в кармане таракан,/Бьет-играет в барабан». И вдруг на одном из колокольчиков обнаружи­ вается надпись не хуже дразнилки: «Ходи в кабак. Нюхай табак. Вино пей, Нищих беи». В купальских игровых припевках: «Гори, гори ясно,/ Чтобы не погасло/Глянь на небо —/П т и ч ­ ки летят, / Колокольчики звенят:/Диги-дон, диги- дон / Убегай скорее вон!* Известно, что в играх дети не только развива­ ются физически, но через игровые припевки позна­ ют мир, знакомятся с традициями своих народов, познают профессии предков, как, например, в игро­ вой песенке о кузнеце: «Коваль в кузнеце кует,/ В наковальню бьет,/Колокольчики звенят,/Молоточ­ ки гремят/ „Тук, тук, тук!“ » или в трудовой при­ певке все про тех же кузнецов, которые в такт моло­ точков припевают: «В наковальню бьём,/ Колоколь­ чики куём!/Колокольчики звенят,/Молоточки гре­ м я т / Тук, тук, тук, тук,/Приударим разом вдруг!» Рассмотрим речевку современных ребят: « Бом-бом, тили-тили/ Нашу маму сократили ». Если вдуматься в смысл, то это своего рода набат: мать потеряла работу, а значит, семья лишится де­ нег, будет ущемлена или совсем бедствовать, но из уст детей нам слышится не набат, а радостный пе­ резвон, потому что теперь их мама будет больше времени уделять им, а не отсутствовать целый день на работе. У детей своя философия жизни, свое вос­ приятие ее. И что самое, казалось бы, невообрази­ мое, дети советского времени совершенно не слы­ шавшие в живую колокольных звонов, не считая мультфильмов и кинофильмов, все же вводят в свои речевки упоминания о них. Значит, звон вошел в их сознание как генетическая память прошедшего по­ коления и стал неотделимым от их жизни. В детских коллективах практикуется инсцени­ ровать русские народные сказки, украшая их пе­ сенными вставками, как, например, в сказке «Кот, петух и лиса». Когда Лиса утащила Петушка, Кот берет гусли и идет к ее норе. Играет на гуслях, поет: « Трень-брень, гусли звончатые,/ Трень-брень, ко­ локольчатые!..» И так далее. На Руси игра на гус­ лях известна была задолго до колоколов, но, когда еще и колокольный звон стал разноситься на ее просторах, то эти два инструмента, как бы слились воедино, и уже гусли не просто остаются звонча­ тыми, а, чтобы усилить значение их игры, еще и колокольчатыми. Существуют многие свидетельства того, что на праздниках звонари тешили народ, сочиняя свое­ образные колокольно-частушечные мотивы: «Унас деньги украли, у нас деньги украли», — выводили они на одной колокольне, а на другой подхватыва­ ли: «А мы знаем, да не скажем, а мы знаем, да не скажем...» 328