Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛЬНЫЙ ПЕРЕЗВОН. КОЛОКОЛА В ЛИТЕРАТУРЕ, МУЗЫКЕ И ЖИВОПИСИ Строительство ее началось в XIV веке при Ива­ не Калите, за богатство прозванным в народе «Де­ нежным мешком». Когда же колокольня обветшала и разрушилась, другой князь-строитель —Иван III приказал на её месте возвести новую каменную башню-дозор. И хоть высока была колокольня Ивана III, но царь Борис Годунов надстроил ее еще на два яруса и позолотил макушку. Полюбился народу столп-великан. Лучшие звонари ударяли в двадцать с лишним колоколов, и вся Москва на­ полнялась праздничным гулом. У воронежского поэта Сергея Лисицкого в сти­ хотворении «Иван Калита» за счет срезания по­ этом строк очень четко слышится звон московских колоколов и ощущается резкий характер москов­ ского князя, собирающего поборы со всей Руси: «...Покорно Тверь/Несет я с а к / Он сам себе/Боль­ шой баскак/В егоже длань:/,Давай, ecu “./Берет­ ся дань/ Со всей Р у с и / Москва!/ Звонят колоко­ ла ». И далее: В молитвах - Днепр, Окай Дон... Трезвоны бьет, Льет звон, кружа... Коломна бьет, Гудит Можай... Москва! Сверкают купола. Москва! Звонят колокола. Звонят колокола и у писателя Ал. Алтаева в романе «Гроза на Москве»:« Было воскресенье. Зво­ нили колокола собора Михаила Архангела; им от­ зывался башенный бой фроловских часов, а вслед за ними залились немолчным веселым звоном колокола множества московских церквей, и вся Москва загу­ дела тысячами серебряных голосов...» (Алтаев, 1993. С. 141). Сохранились свидетельства, что до 1764 года при колокольне Ивана Великого служило 48 зво­ нарей, над которыми стоял староста. 12 декабря каждого года староста должен был докладывать царю о прибавлении дня, за что получал 24 рубля серебром, а 12 июня - о прибавлении ночи, после чего заключался на 24 часа в темную палату на Ивановской колокольне (Ковалив, 2003. С. 85). В 1838 году А. И. Полежаев написал свое по­ священие знаменитой колокольне под названием «Иван Великий»: Опять она, опять Москва! Редеет зыбкий пар тумана, И засияла голова И крест Великого Ивана! Вот он — огромный Бриарей, Отважно спорящий с громами, Но друг народа и царей С своими ста колоколами! Его набат и тихий звон Всегда приятны патриоту; Не в первый раз, спасая трон, Он влек злодея к эшафоту! Упомянутый выше духовный композитор Дмитрий Соловьев в петербургских «Прибавлени­ ях к Церковным Ведомостям» писал, что русский звон производит неотразимое впечатление даже на чужестранных и иноверных людей: «Один амери­ канец, находившийся в Москве во время священного коронования Их Величеств Императора Алексан- Ивановская площадь в Московском Кремле Художник Э. Гертнер. 1839 г. 128