Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛА И ГОРОДА ственной безупречности произнесет:„Что, негодяй, не умел молчать, когда того требовал дух времени, вот и виси“». И далее: «...Теперь думают возвра­ щать „Корноухого “народину. СБогом! Пусть хоть на старости лет повидает родные места! Зачем нам это безухое медное существо, с клеймом на лбу, где ясно обозначено его преступление? Как исто­ рический памятник, свидетельствовавший о том, что было возможно на Руси в 1591 году, „Кор­ ноухий" в Тобольске совсем некстати» (Горохов, 2006. С. 180). Вятский краевед и поэт А. В. Рева из Кирова написал стихотворение, посвященное многостра­ дальному колоколу, так и назвав его «Углический колокол»: Я слушал углический колокол - Истории Российской Глас. По площадям влекомый волоком, Кнутами битый в судный час. За тем, лишенный языка, С очей прочь! — сосланный в Сибирь, Он, сохранившийся в веках, Лицо и голос сохранил! И, еще не разбитый молотом (От имени народных масс), многострадальной жизнью колокол к согласью призывает нас... Угличане вспомнили о своем ссыльном коло­ коле, когда их город собирался отпраздновать свой 250-летний юбилей. В числе 40 человек они подали просьбу министру внутренних дел о возвращении ссыльного, но возвращение колокола оказалось задачей нелегкой. Тобольск отказывался вернуть, доказывая, что колокол, находившийся в музее, не угличский, он отличается и формой, и надписью. Старинные колокола часто украшались рельефны­ ми орнаментами, изображениями сюжетов на биб­ лейские темы, чего не было на колоколе, находив­ шемся в Тобольске, и так далее. Не удалось угличанам заполучить колокол и на 300-летие города. Вернулся «колокол-страдалец» в Углич только 20 мая 1892 года, где ему была уст­ роена торжественная встреча. О том, как проходи­ ла эта встреча, подробнейшим образом описано в «Ярославских епархиальных ведомостях» в № 24 1892 года: «20 мая в 11 часов ночи, во время пере­ несения колокола с парохода на южный вход папер­ ти Спасо-Преображенского собора, двухтысячная толпа народа сопровождала колокол при неумолка­ емом „Ура!”» (Первоссыльный неодушевленный с Углича, 1986, С 66-80). По окончании молебна протоиерей, окропив крестообразно святой водой колокол, позвонил в него. Дальше написано следующее: «Духовенство возвратилось в собор. Народное чувство продолжа­ ло выражаться: граждане сами подходили под ко­ локол и подносили своих детей, гладили его руками, прикладывали к нему свои головы, крестились при взгляде на него, любовались им и долго не расходи­ лись » (Первоссыльный неодушевленный с Углича, 1986. 66-80). И даже уроженец Углича Л. В. Колотилов по этому случаю написал стихотворение: «Приехал гость давно желанный./ Привет тебе, земляк наш дорогой!/ Три века жил ты, как изгнанник,/ Теперь настал и праздник т вой / Пробыв в опале триста лет ,/ Ты снова дух наш ободряешь/ Той прежней жизни здесь ужнет,/ Тынам в сердца ее вселяешь...» Для безопасности поместили колокол на пье­ дестале в музее как важный и дорогой для Углича памятник древний культуры и истории. Однако история самого угличского Димитрия была продолжена Лжедмитрием, занявшим на ка­ кое-то время царский трон и женившегося на польской княжне Марине Мнишек: «Патриарх возложил корону, обряд совершил старинный,/ Все потайные желанья исполнились наконец. / Панна Марина Мнишек стала царицей М ариной ,/ И Кремль перед ней раскрылся, как дорогой л а р е ц / Палаты царей московских дымком золотым обви­ ты ,/ А колоколен в небе — что в озере лебедей. / Кланяются Марте знатные московиты: / —Всхо­ ди на ступеньки трона и всею землей владей». Но Марине: ...звон колокольный в сердце вонзается, как рапира, И не разгладит музыка морщин у ее бровей Нет, не к добру нарушил веселье брачного пира Сумрачный дьяк московский — Осипов Тимофей... Об этом нам поведало стихотворение Николая Рыленкова «Свадьба Марины Мнишек». 125