Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛА И ГОРОДА тихим и спокойным: «...вместо воинского щита, по которому когда-то били медным билом, созывая на вече народ, висит на дворцовой башенке звонкого­ лосый колокол. Но это бы ничего. Само вече иное — вот что. Давно миновали те времена, когда на вече сходились все жители. Теперь все по-другому. И в Киеве. И в Новгороде. Тихо, не тревожа колоколь­ ным звоном город, в положенные дни неспешно со­ бираются „золотые пояса “—вечники» (Лихоталь, 1977. С. 265-266). Отгудела бронзовая вольница. Словно место лобное, он встал На глазах седой софийской звонницы Равнодушный камень-пьедестал. И перед докучливыми лицами, Подобрав утихшие крыла, Старыми нахохленными птицами Мудрые сидят колокола. А летали... Жаркие, медовые Щедро разливали звон и гуд, В радостные годы и суровые Радуя зело крещенный люд. Ликовало в небе голубом: Бом-м-м! Сердцу Бога в мастере рябом: Бом-м-м! Пела медь, добытая горбом, Равно перед князем и рабом. Бельмами проемов светит звонница, И не зная отдыха и сна Палачом плечистым грозно клонится Над колоколами тишина. Игорь Таяновский. «Отгудела бронзовая вольница» О судьбе новгородского вечевого колокола сло­ жено немало легенд, в которых отнюдь, не все вы­ мышленное или преувеличенное, существуют и вполне реальные исторические факты. Например, в 1478 году, желая лишить Новгород самостоятель­ ности и стремясь присоединить его огромные вла­ дения к Москве, Иван III с войском подошел к го­ роду, чтобы осадить его и поставить вопрос о вече­ вом строе. Когда колокола торжественно звучат Иль ухо чуткое услышит звон их дальний, Невольно думою печальною объят, Как будто песни погребальной, Веселым звукам их внимаю грустно я. И тайным ропотом полна душа моя. Преданье ль темное тайник взволнует груди, Иль точно в звуках тех таится звук иной, Но, мнится, колокол я слышу вечевой, Разбитый, может быть, на тысячи орудий, Властям когда-то роковой. Да, умер он, давно замолк язык народа, Склонившего главу под тяжкий царский кнут; Но встанет грозный день, но воззовет свобода И камни вопли издадут... А. А. Григорьев. «Когда колокола торжественно звучат» Доктор исторических наук Ю. Г. Алексеев очень ярко и доступно рассказывает о закате бояр­ ской республики в Новгороде, обо всех политиче­ ских разногласиях, которые происходили в Вели­ ком Новгороде при правлении Ивана III. Писатель, размышляя, приходит к мнению, что дело не толь­ ко в том, что великий князь, государь всея Руси не мог каждый год ездить в Новгород и разбирать там взаимные претензии своих подданных, а в том, чем, собственно, новгородцы отличались ото всех ос­ тальных: ярославцев, ростовцев, нижегородцев, костромичей? Разве Новгородская земля была не такой же частью Русского государства, как Галич, Суздаль, Дмитров или Можайск? Почему бы новгородским истцам и ответчикам не приезжать самим на Москву, на суд государя всея Руси на­ равне со всеми другими его подданными? Алексеев пишет, что этот непримиримый кон­ фликт между великокняжеской «стариной» и «ста­ риной» боярской, между государственными инте­ ресами Русской земли и вековыми традициями вечевого города достиг наибольшего накала: «Того не бывало от начала, как и земля их стала, и как великыи князи учали быти от Рюрика на Киеве и на Володимере и до сего великого князя Ивана Ва­ сильевича...»- — с полным основанием отмечает московский летописец. Новгородская «пошлина», новгородская «старина», автономия Великого Новгорода превратились в пустой звук. Что толку с того, что продолжал звонить вечевой колокол, что сохранялись посадники и тысяцкие... Любой из них был подсуден и подвластен великому князю и в любое время мог быть «за приставы» привезен на Москву. Споры между посадниками и уличанами, между кончанскими общинами, между горожана­ ми и смердами решались теперь на вече... И потя­ нулись на Москву «иные посадницы», Василий Микифоров и Иван Кузьмин, и «инии мнози по- 113