Большакова, Н. П. Колокольный перезвон : колокола в литературе, музыке и живописи/ Надежда Большакова. - Мурманск : Опимах, 2011. - 486, [1] с. : ил., портр.

КОЛОКОЛЬНЫЙ ПЕРЕЗВОН. КОЛОКОЛА В ЛИТЕРАТУРЕ, МУЗЫКЕ И ЖИВОПИСИ «КОЛОКОЛ, НА ВЕЧЕ ПРИЗЫВАЮЩИЙ...» Слава отшумела, Время протекло; Площадь опустела, Вече отошло. Вольницу избили, Золото свезли, Вече распустили, Колокол снесли... Э. Г. Губер новгородском вечевом колоко­ ле легенды в поэзии и прозе рус­ ских и советских авторов запе­ чатлены очень ярко. Само сло­ во «вече» уже ассоциируется с Новгородом Великим (в исто­ рических справочниках оно за­ фиксировано 1016 годом), хотя существовало вече в Пскове, в других древнеславянских горо­ дах и даже в Москве. Об этом свидетельствует «Повесть о Московском взятии от царя Тахтамыша», в которой гово­ рится о том, что «В лето 6890... царь Тахтамыш послал на Волгу татар своих и повеле избивати вся гости русския, а суды их пе- реимати на перевоз себе, дабы не было вести на Русь; и пришед к Волзе со всею силою своею, и пе- ревезошася на сю сторону, и по- иде изгоном на Русскую землю». А далее рисуются уже москов­ ские картины, в которых запе­ чатлен великий мятеж в Моск­ ве: «...овии бежати хотяху, а инии в граде сидети. И бывши мятежи и распре велице, и паки народ, совокупльшеся, позвони- ша во все колоколы и сташа суй- мом » и даже:«... бяхулюдие сму- щени, аки овца не имуще пасты­ ря, гражанстии народи возмятошася: ови хотяху сести в граде и затворитися, а друзии бежати по- мыгиляху, и бывши распре промежи ими велице, овии срухлядию вмещающеся в град, а друзии с града бе- жаху, ограблени суще; и сотвориша вече, позвони - ша во все колоколы и сташа суймом народи мятеж- ници, крамолътци: иже хотяху изъити из града не- токмо не пущаху из града, но и грабляху, ни самого митрополита не стыдешася, ни бояр великыхнеус- рамишася, но на вся огрозишася, и сташа на всех воротех градских, сверху камением шибаху, а доле на земли со оружием стояху со обнаженым, не пу- щающе вылезти и едва умолены бывше, позде не­ когда выпустиша их из града, и то ограбивше » [Древнерусская литература: Повесть омосковском взятии от царя Тахтамыша, С. 2. Древнерусская культура:литература и искусство, С. 833-841 (ср. Хрестоматия, с. 284-285)]. Однако самые первые упоминания о вече от­ носятся к 997 году в Белгороде (совр. с. Белгород­ ка под Киевом). Обратимся к этимологии слова «вече». Русский историк, литеротуровед и фольк­ лорист Александр Николаевич Афанасьев пишет, что если мы «...станем рассматривать слова, об­ разовавшиеся у славян от корня вед (вет, вит, вещ), то увидим, что они заключают в себе понятия предвидения, прорицаний, сверхъестественного знания, волшебства, врачевания и суда — понятия, тесная связь которых объясняется из древнейших представлений арийского племени. Вече (вечать вместо вещать) — народное собрание, суд; вещба употреблялось не только в смысле чарования и по­ эзии, но имело еще юридический смысл...» [Древне- 106