Большакова Н.П. Два романа. Мурманск, 2016.

считать этого приезда за рубеж, с Камчатки только на фронт во время войны и вы­ езжал. Но, получив под Варшавой контузию, вернулся в Палану, где проживал без­ выездно, не считая ближних сел и поселков. ВЖеневе ему дали слово как старейши­ не от ительменского и корякского народов. Мать Ое - ительменка, отец - коряк-нымылан, что значит оседлый. Ое, как и все его старшие братья и сестры, записался ительменом, решив, что коряков и без него достаточно. Всю жизнь родители его, да и он сам, занимались рыболовством, охотой, морским зверобойным промыслом, который давал не только мясо и жир, но и прекрасные шкуры. Ими Ое обтягивал лодки, обшивал лыжи. Его жена Лач шила из них добротную, крепкую обувь, хозяйственные сумки, ремни. И все же больше всего в жизни Ое любил рыбалку, а крики мальчишек, что ка­ раулили приход в июне рыбы - «Чавыча! Чавыча!», были самыми желанными. Река Палана в старое время прозывалась Кычгэт-вэем и была такой журчащей, что по­ лучила второе название - Пыльгыльгын, а уж от этого и русифицированное Пала­ на. Возбужденные долгожданным событием, жители бежали на взморье увидеть наконец-то нагулявшуюся в морских просторах рыбу, которая первой поднималась в реку для метания икры. То-то было веселье! Радостный гвалт ребятни, смачные шуточки мужчин, счастливые повизгивания женщин. Пойманную первую рыбу, ве­ сившую иногда сорок-пятьдесят килограммов, варили и ели всем поселением. Та­ ков старинный обычай. Последние годы что не ловить? Сети капроновые, крепкие, не один год ими пользуешься, не то, что раньше, - крапивные. Кто-то не поверит, а оно так и было. Заготовят женщины стебли крапивы, высушат, вымочат, гребнями расчешут, ссучат нитки, затем сеть вязать начнут. По два года всей семьей вязали, и столько же поль­ зовались - более крапивные не выдерживали. Много про рыбу случаев Ое мог рассказать, если бы кто спросил, а более всех нравился ему услышанный от лектора в клубе. В семидесятых в Палану из Петро- павловска-Камчатского лектор приезжал про наводнения рассказывать, ну и кам­ чатские тоже упомянул. Было это в 1806 году. Сильно затопило Нижне-Камчатск, жители в церковь на лодках плавали молиться о спасении, а уж сколько красной рыбы в дом управляющего вошло, что ныне домом правления стал, и не рассказать. Когда вода спала, рыба в том доме вся и осталась, словно в сети попалась, люди увидели - ахнули! Ое и вообще был прекрасным рассказчиком! Хорошо Лахэн запомнил коряк­ скую легенду о сотворении мира, что тот ему когда-то в детстве рассказал. Раньше-то земли не было - одно море, покрытое толстым слоем жира. Собра­ лись как-то звери и решили: нужно землю со дна океана достать. Первой выпро­ силась лиса. Тужилась, тужилась, да и описалась. Воду посолила, а землю достать - не достала. Затем решил попробовать свои силы кит. Неуклюжий, сколько раз ни пытался нырять, его громадное тело не поддавалось ему. Наконец, предложила до­ стать землю утка Галгапель. Глотнула в себя воздуха побольше и скрылась в морской пучине. Долго ее не было, звери забеспокоились. Вдруг появилась. Глаза закрыты, а в клюве клочок земли. Так она и ныряла до тех пор, пока все не оказались на земле. Ныряла с закрытыми глазами, а когда их открыла, все увидели, что они у нее от во­ 55