Большакова Н.П. Два романа. Мурманск, 2016.

Артистам признавались, что те своим выступлением продемонстрировали огромной силы жизненную радость, зарядили этой радостью. Перию фотокорреспонденты и репортеры не давали проходу. В нем все было любопытно. Выспрашивали о вулканах, религии, верованиях. Даже пресс- конференцию по этому поводу устроили, где ительменский шаман, как все его здесь воспринимали, рассказал о погребальном обряде предков. И цивилизован­ ная публика была потрясена, узнав, что в старину, когда какой-нибудь человек из ительменов отходил в вечность, его клали на верх землянки, где он и делал свой последний вздох. Все остальные люди в это время выезжали из жилища, оставляя мертвеца в мире и спокойствии. Они свято верили, что в это время душа усопшего блуждает среди животных и птиц, поедающих его тело. Однажды, переходя Сену, Перий остановился и стал долго смотреть на воду. Один из корреспондентов, которому он давал интервью, спросил, не кроется ли в этом какой-нибудь тайный обряд камчатского шамана? Перий ответил: - Ничего тайного. Просто я всегда останавливаюсь, когда перехожу реку, полу­ чая от воды большой заряд энергии, после чего всегда лучше себя чувствую. Корреспондентам было удивительно слушать ительменов, в рассуждениях ко­ торых не было незначительных образов. Они мыслили такими категориями, как материк, долина, трасса... С Лахэном во Франции творилось что-то непонятное: танцуя, он ловил себя на мысли, что в каждой участнице коллектива ему чудилось Настино лицо. Казалось, что на него скатывались ее мягкие волосы, наплывающие волной, а в голосах пар­ тнерш слышался ее веселый искренний смех. Воображение вновь и вновь рисовало перед ним картины его знакомства с Настей. - Стрельников, ты так танцуешь, что и меня распалил, - шепнула ему на ухо партнерша Галина, незамужняя молодая девушка, не отличавшаяся от многих дру­ гих, которые заглядывались на Лахэна. Ее глаза светились призывным огнем. Но слова партнерши подействовали на мужчину отрезвляюще, точно ушат ледяной воды. Что это? Впервые с ним происходили такие чудеса. Наверное, заметил некое безумство в его взгляде и Перий, потому что сразу после представления подошел к нему и спросил: - Что, тяжко после Москвы? - Ты о чем? - О Насте. - Откуда узнал? - Ну, о том, что «святой» Лахэн наконец-то по-настоящему влюбился, уже весь коллектив знает, и, заметь, все рады за тебя. Лахэн никогда и ни с кем не обсуждал личные дела, не раскрывал чувств, стара­ ясь никого не обременять своими проблемами. О его состоянии друзья узнавали из его танцев. И вот впервые Перий вывел его на такой откровенный разговор. То, что коллектив узнал о чувстве Лахэна к Насте, нисколько его не смутило, он знал поря­ дочность каждого, знал, что никто Каррите не расскажет о ней. Здесь было другое: как ему самому-то справиться с этим чувством? - Настя - замечательная женщина, - продолжал Перий, - поверь, не все в ее 52