Большакова Н.П. Два романа. Мурманск, 2016.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ После жертвоприношения саамы стали расходиться. Пошел к себе в куваксу и Белый День. За неделю поста, который держал каждый нуэйт перед жертвоприно­ шением, и большого внутреннего напряжения он чувствовал сильную усталость. Ему хотелось хоть немного поспать. Огонь в очаге не погас - продолжал еще жить в раскаленных углях. Подбросив немного дров, нуэйт стянул с себя праздничный наряд и, оставаясь только в замше­ вой рубахе, свалился от усталости на оленьи шкуры. Белый День знал: все прошло хорошо. Но его душа ничего, кроме пустоты, сейчас не испытывала: слишком вели­ ко было напряжение последних часов. Раскинув в разные стороны руки, он, словно подбитая птица, провалился в забытье. Именно в забытье, потому что сон после такого великого напряжения не мог быть столь коротким, каким оказался. Что-то в этот день нуэйтом было недодумано, беспокойной занозой засело в подсознании и неожиданно пробудило его. Белый День помнил прожитый день во всех подробностях, и все же какое-то событие дня, поразившее нуэйта, ускользало. Наконец сверкнувшей молнией в его памяти возникли глаза. Они принадлежали девушке - в этом он не сомневал­ ся. Нуэйт старался вспомнить еще что-нибудь, но тщетно, больше в его сознании ничего кроме глаз не отпечаталось. Зато глаза прожгли до самого сердца. Белый День силился вспомнить лицо, но оно расплывалось в общих чертах окружавших его людей, ничем особым не выделяясь. Создавалось впечатление, что глаза жили совершенно самостоятельной жизнью. И вспомнилась нуэйту старая луввьт про старика, отправившегося промышлять дикаря. Выбрал тот возвышенное место, лег, а свои глаза послал на поиски оленей. Глаза увидели двух больших быков и сообщили об этом старику, но тому лень было далеко идти, попросил глаза найти что поближе. А те, отказавшись, предложили старику поиграть. Так слепой старик и пошел на поиски своих глаз. Кому-кому, а нуэйтам Лапландии была ведома сила глаз. Через них можно было войти в душу человека, понять его сущность. Только люди с чистой совестью от­ крывали свой взгляд нуэйту, а те, у кого душа была мутной, словно болотная жижа, боялись, прятали, отводили глаза в сторону. Когда человек заболевал, первым делом нуэйт смотрел пострадавшему в глаза. Через них он мог прочесть печаль больного. Большие глаза неведомой хозяйки блестели ясным светом, что говорило о ее прекрасном здоровье, открытости, доброте. Скорее, в них преобладала детская наи­ вность, чем жизненный опыт. Но был там и застывший испуг, который запечатлел­ ся в его памяти и не давал хозяйке этих глаз покоя. Вспоминая их, нуэйт, впервые за многие годы улыбнулся. Конечно, ему ничего не стоило путем нуэйтье определить хозяйку этих глаз... Но то ли глаза задели за живое, то ли в них было что-то такое, что запрещало искать ту, которой они принад­ лежали, таким способом, только Белый День отверг путь нуэйтье. Пусть боги и судь­ ба решат за него. Они покажут ему обладательницу этих глаз, когда придет время. И если до сих пор Белый День еще сомневался: принимать ему участие в священном 42