Большакова Н.П. Два романа. Мурманск, 2016.

Юге страны в отдалённых точках. И тут она услышала ещё более фантастическую версию его жизни. - Я наследным помазанником Божиим был, за это меня и хотели выслать. - Каким наследником? - Каким, каким, - начинал уже нервничать Клячкин непонятливости библиоте­ карши, - естественно, Романовым! - Простите, не поняла? - недоуменно извинилась Светлана. - Ну что непонятного, сыном я царю Николаю прихожусь. И тут Светлана не выдержала и рассмеялась. -К ем ? - Сыном. Между прочим, зря смеёшься. - Ради Бога, извините, просто не ожидала такой ответ услышать. Всё равно как у Ильфа и Петрова - сыновья лейтенанта Шмидта. Какое же Ваше сегодня полное имя получается? Клячкин вскочил со стула, вытянулся и отчеканил, как офицер Белой армии: - В таком случае разрешите представиться - Романов Владимир Николаевич! - А под каким живете? - спросила обрадованная Светлана, что так легко вычис­ лила имя своего собеседника. - Клячкин Владимир Иванович. - А почему Клячкин? - Чтоб не убили. Мне ведь тоже жить хочется. Скажи, тебе когда-нибудь залива­ ли в горло раскалённый свинец? - Слава Богу, нет, - сказала Светлана, интуитивно дотронувшись до своего горла. - А мне заливали. Видишь, у меня два кадыка. Не подумай, это не от водки. Это у меня от свинца, - и он ещё больше выпятил свой и так острием выпирающий кадык. Несколько минут ранее зашедшая в читальный зал Ольга Каюмова, слушавшая разговор Клячкина и Светланы, подошла к ней и, извинившись, прошептала Каза­ ковой на ухо: - Света, ты что, не видишь? У него конкретно «крыша едет», - затем уже вслух добавила. - Девчата, пошли чай пить, приходи, ждём! Когда Каюмова ушла, Клячкин заговорчески произнес: - Мне умирать нельзя было, вот я и выжил. И тут у Светланы проснулся спортивный интерес поймать на чём-нибудь этого фантазёра. - Стоп, стоп. Давайте-ка по порядку. Вы сын Николая II, последнего российского царя. А во сколько же Вас, извините, царица родила? Я так предполагаю, что ей при родах должно было быть около семидесяти? - Если отец с 1868 года рождения, то матушка младше его на десять лет, значит с 1878-го. Я родился в 1944-м. Ей было 66 лет. Он сказал это всё так естественно, с таким знанием биографий российских мо­ нархов, что ему позавидовал бы любой профессиональный актёр. И тут Света реши­ ла вывести его на чистую воду, сказав: - Вы меня, конечно, простите, но, насколько мне известно, женщины в этом возрасте не рожают уже. 440