Большакова Н.П. Два романа. Мурманск, 2016.

вызывающе заявила: «Мне Юра всё рассказал: и как ты на него в последние дни посматривала, и как, почти обнажённая, к нему пришла. Бесстыдная...» Мне так от­ вратительно стало, только и смогла сказать: «Твоему бы Юре сказки писать, а впро­ чем, вы вполне друг друга стоите...» И она как закричит: «Это ты дрянь, а мой Юра любит только меня!» «Да катитесь вы колбаской по Малой Спасской, - подумала я тогда. - Хочется тебе думать, что Юрочка твой не похотливый кобель - думай, а меня уволь». На дух теперь ни его, ни её не выношу... - Да, история... - только и произнесла Светлана. - Думаю, её стоит только по­ жалеть... - Может, но как вспомню я этого толстого борова с откляченной, как у бабы, пятой точкой, и её, кричащую мне в лицо обвинения, жалость сразу куда-то улету­ чивается, - произнесла с брезгливостью Виктория. - Ладно, ладно, успокойся, - ободряюще сказала Светлана, - будем надеяться - время лечит... Пожалишься кому - и самой легче станет... Когда мать Глеба со Светланой находились во дворе, где тут же играли дети, в проёме калитки появилась возбужденная соседка Меланья и, охая, подойдя к ним, тяжело опустилась на скамейку. Её глаза выражали огромное беспокойство и даже некий страх. Переживая за соседку, Галина Игнатьевна спросила: - Меланьюшка, у тебя всё в порядке или случилось что? - А вот вы, мабуть, мяне ответите: и што стряслося со страною нашей? И што на белом свите-то деется? - срываясь уже на плач, заговорила она. - Петра, мужа сваго, от водки паленой схоронила, а седне чуть была Клима, дитёнка, ня лишилася, мальчика маяго единственного, кровиночку... - Так ведь он у вас, тетя Меланья, не пьет, - встряла в разговор Светлана. - Водку ня пье, а пивком, быват, балуетсе. Вот в Энске перед аутобусом в Светлое купил чабурек и пива пляшку, а в итоге - без партков еля ноги да дому донес, - рас­ сказывала Меланья. Светлана, взяв на руки Полину, подошла и села рядом с соседкой. - Его что, ограбил кто-то? Почему без штанов-то? Может, наша помощь в чём требуется? - спросила она. - Помощь яму ужо скорая оказала, а я вам толкам гаворе. Поехал мой Клим в Энск по делам заказчика, одив для солидности свий виходный костюм, а коды усе дялы в гораде порешал, успомнил, чтой ужо и поисти не успел. На автостанции в ларьке чабурек купил и пива пляшку, которое яму, якобы, из-под полы продавщи­ ца та предложила, ну и чтоб чабурек той ня всухамятку исти. Клим чабурек съил, полпляшки пива выпил и поехал до хаты. Жарко было, вот всю пляшку осилять и ня мог. Перед подъездом к Светлому яго, беднаго, и скрутило. Хорошо, автобус в Светлое врань приходит, коды ище заря тилько заниматися начинае. Еля стирпив, вин у першего плетня и пристроился, тильки и успев брючаты сняти. Мяне, когды в сознание пришёл, гаворе, что дюже жаль было их дярьмом поганить. А трусы-то куцы одевать? Они у няго усе ужо, и так запаганены были. Вот так вин, шарахаясь 347