Большакова Н.П. Два романа. Мурманск, 2016.

детей, что мать уехала к тетке, расстроился. Вновь все заботы о детях жена на него повесила. И это в праздник, когда он практически весь день занят. Теперь ему и с Настей подольше не побыть, после праздничного дня надо домой бежать, ребятне что-то готовить есть. Хорошо хоть старшей дочери уже малышей можно доверять - ему с ними нянчиться некогда. Только вечером четвертого дня Каррита вернулась домой. От плохого самочувствия сразу в постель легла. Лахэн пришел поздно. Он был счастлив общением с Настей, но, придя домой и увидев вернувшуюся Карриту, лежавшую в постели лицом к стене, недовольно сказал: - Вернулась наконец? Все в село едут, а моя жена - из села? Что с тобой? Не предупредила, уехала, знаешь же, у меня в эти дни одно выступление за другим. Каррита резко и, видимо, неудачно повернулось. Это причинило ей боль и, зло простонав, сказала: - А тебя только выступления и беспокоят, как я погляжу. Услышав стон жены, Лахэн не на шутку встревожился: - Да ты часом не заболела ли? На тебе лица нет. Может, скорую вызвать? - Что ты лезешь ко мне со своей жалостью, счастливый такой? Праздник в селе. Да мне плевать и на него, и на твои выступления. Убирайся к своим собакам в балок и там радуйся своему празднику. Там и место тебе. Не хочу больше видеть тебя. Ухо­ ди! - устало выкрикнула она в лицо мужу. - И больше в мой дом не приходи. - Опять гонишь? - Да, убирайся, - еле сдерживая рыдания, выкрикнула она ему в лицо. Лахэн укоризненно взглянул на жену и вышел. Казалось, прогнала, вычеркнула из своей жизни, но стоило ему хлопнуть дверью, и злость ушла, растворилась... Как ненавидела себя Каррита за то, что последнее вре­ мя делала все не так, как подсказывало сердце. Мучила и отталкивала того, кого боль­ ше всего любила. Ненавидела еще и за то, что в порыве ревности аборт сделала, а ведь врачи предупреждали, что при ее стенокардии - никаких перенапряжений. Почва ушла из-под ног, когда увидела, с каким блаженством на лице муж явился домой накануне праздника, вынести этого больше не смогла. Сомнений не было - та, которая заняла в душе Лахэна ее законное место, приехала в Каврал. Старые люди на это сказали бы ей: «Злые духи нашли пристанище в твоей душе. Поразив ее, они примутся разрушать сердце...» Ослепленная обидой и дикой рев­ ностью, Каррита пришла в себя только после аборта и поняла весь ужас содеянного. Бывало, женщины делились с ней секретами. Рассказывали о прерывании беремен­ ности - и это казалось естественным. Но вот впервые сделала это сама и содрогнулась. Физически, каждой клеточкой своего тела она ощутила тяжесть нависшего над ней греха. Разве не Господь послал ей в дар этого ребенка? Разве он не был знаком свыше о прощении Лахэна? Где сказано, что счастье должно петь и смеяться? Оно стонет, мечется, болит... Сколько лет молодой мужчина опекал чужих детей - и вот небо по­ сылало ему своего, но она, обуреваемая ревностью, поспешила уничтожить плод их близости. И подсознательно чувствовала: за это ей не будет прощения. И вновь, вместо того, чтобы удержать, принять заботу Лахэна, а потом вымолить прощение за аборт, грубо оттолкнула. Душа рвалась к нему, но разум упорствовал. В 166