Большакова Н.П. Два романа. Мурманск, 2016.

- Правильно, брат Павел, правильно! Надо обобществлять. - У моего брата тоже лошадь есть, телега - надо обобществить. Тут брат председателя взвился как ужаленный, выкинул вперед руку с большой фигой и закричал: - А хрена тебе, брат Павел, не надо? Неправильно говоришь, неправильно!» - Конечно, тот брат председателя покрепче сказал, а я считаю этот случай очень показательным. - Да уж. Вот поди-ка, мужики, маленький рассказ, а какой характерный! - ска­ зал Перий. - Мне думается, и у нас подобные ситуации были. - А вот еще. Тут нам Кончат про яйца рассказывал, - продолжил Сергей. - ИЯков Иванович мне тоже про яйца, только свою историю. Те же тридцатые годы. Голод. Надо чем-то детей кормить. В становищах - одна рыба, а он - в те време­ на председатель колхоза - и решил яйца со скал собирать. Выбрали самого легкого мужика, договорились: дернет раз за веревку - ведро вытаскивают, три - его само­ го. Опустили метров на десять - и сразу три дерга последовало. Что такое, думают? Подняли, а на мужике лица нет. Струхнул. Да и было от чего - скалы-то на Мурмане метров под сто высотой. Больше опускать некого. Самого председателя не удержать - в нем килограммов восемьдесят весу. И решили: к хорею, палке, что оленей по­ гоняют, сеточку на кольцо надеть. За два дня тысячу яиц собрали, но посчитали - мало. Вновь пошли. Забрался Яков Иванович на скалу, оступился и еле удержался. Стоит, прижавшись к камню, думает - больше за яйцами не полезу, иначе чужие не соберу и свои потеряю. Все от души посмеялись. - Удивительно, сколько у наших народов в жизни и комического, и трагического од­ новременно, - качая головой, произнес Кончат. И, обращаясь к Перию и Оячеку, спросил: - А помните, каким был конец восьмидесятых? Начало подъема движения малочисленных народов Севера. И, конечно, мы первыми включились в это дви­ жение. Провели учредительный съезд, образовали Совет возрождения ительменов Камчатки «Тхсаном». Тогда же выбрали Каврал столицей Ительмении, в 1987-м воз­ родили Алхалалалай... Но... С перестройкой экономика России потерпела крах - и сразу это ударило по жизни кавральцев. Кончат, Перий и Оячек вспоминали те годы, а перед глазами Насти вставала картина, полная бед и несчастий саамов. Газеты и журналы вплоть до последнего десятилетия печатали в основном только лозунговые статьи о достижениях совхо­ зов и совсем мало правдивых заметок о жизни коренных жителей. Это только в песнях и книгах приукрашена жизнь саамских пастухов, а на деле - холод, что про­ дирает до костей, мокрая, в мелких сосульках одежда, вонючий промозглый балок, вечная, однообразная еда и бесконечно мужское общество - вот она, жизнь пастуха. Три месяца в тундре, две недели в селе - и опять только успевай наматывать сотни километров, поспевая за оленями... И ни тебе тепла, ни уюта, ни телевизора... Точно по старой поговорке саамы живут: Спереди - море, позади - горе, спра­ ва - ох да мох, одна надежда - Бог. Да и слышала Настя, что в нынешнем хозяйстве «Тундра» из саамов пастухами остались раз-два да обчелся, больше без работы по селу шатаются... 155