Большакова, Н. П. Алхалалалай / Надежда Большакова. - Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2003. - 378 с.

перейти. Видит— волк бежит, стал просить помощи, но тот отказал, сказав: «Ты меня не создавал, значит, и через болото переносить не буду». Бежит олень. Обратился бог к нему, а олень голодным был и, сославшись, что у него нет сил, тоже отказал. Все это видел медведь, пожалел бога и перенес через болото. За эту помощь наградил бог его сном в берлоге на время самых холодных месяцев зимы. Оленя на произвол человеку отдал, а волка —про­ клял. С того времени саамы и стали медведя считать свя­ щенным и очень умным зверем. Они серьезно полагали, что медведь может слышать и понимать, так как имеет «двенадцать сил человеческих» и «десять умов мужичь­ их». Избегали про него дурное говорить и никогда не называли по имени, просто «дедушка». В восстановленном обряде саамы сегодня показыва­ ют картины охоты на медведя, всякого рода игрища: из арбалета с завязанными глазами стреляют в шкуру мед­ ведя, прыгают через нее, метают копья, камни, соревну­ ются в саамской борьбе, метании аркана, поднятии тяже­ стей... Самый ловкий и сильный получает на этом празд­ нике звание «мужчины-медведя». —Интересно. Но мне показалось, что ты как-то с иро­ нией сказала про национальные праздники. — Как я могу говорить с иронией, когда понимаю, не восстанови мы дедовские традиции, духовную культуру наших народов, потеряем и то, что имеем. Здесь, Перий, не ирония, скорее мое раздвоение: к кому себя причис­ лять. Ты думаешь, мне не хотелось бы, как тебе, что-то возродить? —Так в чем дело? Сама же говорила, что у вас нацио­ нальный центр есть. — Он — в Луйяввре, а я — в Мурманске. Не все тут просто и однозначно. —У нас в старое время, как описывал Стеллер, если кто-то медведя убивал, приглашал всех своих друзей с 72