Большакова, Н. П. Алхалалалай / Надежда Большакова. - Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2003. - 378 с.

«Светит-то-светит, — подумалось Насте, — а снег до сих пор растопить не может. Как же далек ее полуостров от центра». — Настён, давай нашим предложим, когда все в гос­ тинице соберутся после праздников, вечер откровений организовать, — прервала ее мысли Ирина. — Заметила, как ребята на обсуждениях напирают на русских, мол, они только и виноваты в бедах коренных народов — самые настоящие завоеватели и колонизаторы. — Еще бы не заметить! Андрюшка ясно дал понять: эвенки страдают от русских и якутов. Конечно, если рас­ сматривать историю коренных народов, то было всякое: и войны, и насильственное крещение в православие, но при этом были и положительные результаты; хотя, если подумать, мы с тобой не совсем правы, что судим их. Мы ведь не чистокровные, как все остальные в нашей группе. Ты вот—от селькупки и казака, а я—от саами и русского. Смесь бульдога с носорогом получается, Ириша. — Да, Настёна, мы с тобой не «чистые». Но коль в России основная часть коренных народов уже перемеше­ на кровью с русскими, чего теперь-то копья ломать... А знаешь, как селькупов до революции звали? Остяками, или самоедами. — Что-то ты, милочка, путаешь, — усомнилась На­ стя. — «Самоед» с финно-саамского языка переводится, как самэ-една, то есть земля саамов. — Правильно, — подхватила Ирина, — от твоих саамов это слово и распространилось на другие народы, в том числе и на селькупов. Так что мы с тобой где-то родственники, а? — Куда от тебя деться, — засмеялась Анастасия, — конечно, мы одной крови. Их разговор нарушила корреспондент журнала «Се­ верные просторы» Вера Лапина, давняя знакомая Насти, 26