Большакова, Н. П. Алхалалалай / Надежда Большакова. - Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 2003. - 378 с.

Всю жизнь Томаско пастушил. Рядом жена-хозяюш­ ка, детишки справные. Время прошло и разметало всех по разным становищам, отошли от отца с матерью. И кто бы мог подумать, что жена на старость лет подарит ему еще одну дочь. А дочь для саама— особая радость, дево­ чек всегда было выгоднее рожать, так как все родствен­ ники при этом дарили ребенку оленят того пола, каким рождался ребенок, а значит, стадо, если в нем много ва­ женок1, с каждым годом будет увеличиваться. Моресь — словно игрушка для пожилых родителей. Да и разве Томаско не в силе? Еще на медведя в свои пол­ века ходил. И разве полвека — возраст для мужчины? Лет десять было Моресь, когда болезнь скрутила мать, да так, что та уже не встала с ровушки2. Все хлопоты о дочери легли на плечи Томаско. Росла Моресь красави­ цей. Увидал ее однажды Фетк, приехавший погостить к дядьке с Педзъенго, и посватался к девице. Год, как при­ нято у саамов, Моресь ждала жениха, а когда тот при­ мчался на белых оленях с подарками, выкупом, свадьбу сыграли, и молодые покинули отца. Через время получил Томаско весточку, что принес Фетков дядька. Мол, его плем^ничек, а Томаске — зя- тек, пошел служить в монастырь, что на Педзъенго стоит, послушником. Моресь в погосте неподалеку от того мо­ настыря живет, ребенка ждет. Не долго думая, Томаско пожитки свои в кережи3сло­ жил, вежу прикрыл и на оленях кдочери подался. Несколь­ ко ночевок делал, пока до того Педзъенго добрался. Саа­ мы там другого рода живут, нотозерские, их язык отлича7 ется отТомаскиного—кильдинского. Однако выяснить, ' В а ж е н к а — отелившаяся самка оленя. ’ Р о в у ш к а — спальный мешок, сшитый из оленьих шкур. ’ К е р е ж и — древние саамские сани без полозьев. 11