Антология саамской литературы / авт.-сост.: Надежда Большакова, Виктория Бакула ; [вступ. ст. Н. Большаковой]. - Мурманск : Опимах, 2012 (Полярный). - 382, [1] с. : ил., портр.

Нуэйт подошел к Ярашке, осмотрел его и, бережно подняв парня на руки, понес в становище. Навстречу уже бежали несколько парней саа­ мов с наспех сооруженными носилками и шкурой для раненого. Само­ го молодого нуэйт послал в становище сообщить об убитом олене. Когда раненого внесли на поляну, все уже знали о происшедшем. Нуэйт распорядился нести парня в свою куваксу. Дед Анкасай бежал навстречу, смешно перепрыгивая через кочки и что-то шепча себе под нос. Над Ярашкой столпились люди. Белый День попросил всех поки­ нуть жилище, даже бедного Анкасая. И только когда медное солнце за­ катилось за гору, а темнота стала резко опускаться на землю, выгляды­ вая, сказал старику и тем, кто из любопытства или сострадания оста­ вался еще здесь: — Будет жить твой Ярашка, Анкасай. Но священный танец в этом году ему не танцевать. —О, боги, —взмолился Анкасай и упал перед нуэйтом на колени. — Главное, поди-кось, мальчик жив! Танец и в следующую пору Коллкэм- манн станцует. Главное —жив! Люди радостно похлопывали старика по плечу, желая его Ярашке быстрого выздоровления, расходились по своим коавасам. Анкасай пос­ ледовал за нуэйтом, чтобы посмотреть на внука. —Ты, Анкасай, можешь ночевать у меня, рядом с Ярашкой, — ска­ зал нуэйт и стал разливать в чашки горячий чай. —Завтра, чуть силы у него восстановятся, заберешь к себе. Он крепкий парнишка и потом­ ство тебе родит крепкое, как тот самец-хирвас в черных тобэрках. Не знаешь, случаем, чей? —С черными дугами над глазами? —спросил у нуэйта успокоенный дед. - О н ! — Значит, Чорныш сломал гордый норов Смоляного лба? Вот оно, поди-кось, что получается. Чорныш —деда Томаски олень. Сам-то бе­ лый весь, а вот прозвали же его Чорнышем. Томаско сказывал: трудно родился, ногами шел. Вот как ноги-то его увидели, сразу и нарекли Чорнышем, а уж когда сам вышел, имя решили оставить. Дед Томаско нынче совсем старый, поди-кось. После праздника за озеро собрался. Оленей у него хоть немного, но все породистые. Он здеся с внучкой Варван. Дева хоть куда — кругла, востроглаза, да пуста, говорят. Их Чорныш. В сердце, что ль, запал тебе? —Пожалуй, запал, —произнес задумчиво Белый День. —После праздника с дедом сговориться, поди-кось, можно будет, — подмигнув выцветшим глазом, полушепотом произнес Анкасай. —Хо­ чешь, я сам поговорю об ем? 155