Бодрова, О. А. В поисках отражения: саамы Кольского Севера в русской этнографической литературе второй половины XIX - начала XX вв. : [монография] / О. А. Бодрова ; Рос. акад. наук, Кол. науч. центр, Центр гуманитар. проблем Баренц региона. - Апатиты : Изд-во Кольского научного центра РАН, 2014.

Колониальный подтекст при употреблении эпитегов, которыми авторы наделяют саамов, отчетливо проявляется во всех шести группах эпитетов, характеризующих саамов и их культуру в различных аспектах, раскрывающих субъективное отношение русских исследователей к автохтонному народу традиционного типа культуры. Помимо терминологии и различного рода эпитетов в этнографических текстах на лексическом уровне могут быть рассмотрены так называемые перифразы, также отражающие специфическое восприятие саамской культуры. Чаще всего перифразы замещают собой прямое называние Лашандии и могут выражать различные представления об этой стране, например, экзотические, при которых Лапландия характеризуется как «исюпочительно земля мхов и лишаев», «холодная Сахара» [Максимов 1890: 173]. Могут подчеркиваться природные компоненты, которые становятся непременным атрибутом культуры саамов: холод, полярная ночь, олени, например, в выражении «истинная земля северных оленей» [Кастрен 1860 (а): 32]. Некоторые эпитеты отражают отсутствие или недостаток географических и этнографических данных, при этом Лапландию называют «terra incognita» [Розанов 1903: 114]. Однако подобные перифразы имеют единичный характер. Больший интерес представляют те из них, которые выражают общие представления российских исследователей о Лапландии и саамах. Многие представления о культуре саамов обусловлены влиянием текста «Калевалы». Литературные аллюзии к «Калевале» часто выступают в качестве своеобразных поэтизме», придавая этнографическим источникам художественные черты, чго еще больше сближает очерки с беллетристической литературой. К тексту «Калевалы» обращаются не только авторы очерковой беллетристики, но и те, которые не претендуют на поэтическое изображение Лапландии. Однако во многих текстах встречаются различные поэтические перифразы, которые пос тепенно трансформируются в штампы, имеющие два источника происхождения. Первым источником являются эпитеты «мрачная», «суровая», которые многократно повторяются в тексте «Калевалы» в отношении Похъелы, а затем переносятся на описание лапландской природы: «Петом хорошо и в суровой, мрачной Лапландии » [Харузина 1902: 4]. Второй источник —это разданные названия северной страны чародеев (Похьела, Пименгола, Сариола), которые п ер ев одятся На русский язык с помощью калек или по их типу создаются новые назваттия, употребляющиеся как иносказательные обозначения Лапландии. В этнографической литературе можно встретить такие штампы, как «страна холода» (например, в названии книги В.И. Немировича-Данченко), «угрюмая страна севера» [Дертачев 1877 (а): 17], «царство ночи и холода» [Кастрен 1860 (а): 5], «страна вечного сна и молчания» [Харузина 1890: 163], «мрачная страна чародеев» [Харузин 1890: 139], «мрачная Похиола» [Пришвин 1956: 249], «страна мрачных духов» [Харузин 1890: 2], «отдаленная угрюмая страна севера» [Дергач® 1877 (а): 17], «царство смерти» [Немирович-,^ тченко 1903 (а): 20], «страна вечного сна и молчания» [Харузина 1890: 163], «страна волшебников, чародеев» [Пришвин 1956:168] и др. Значение литературных аллюзий и перифраз, восходящих к тексту «Калевалы», не только способствует формированию «сказочного» восприятия культуры саамов, как это может показаться на первый взгляд, но и имеет прагматический смысл. Изображение Лапландии как «мрачной» гибельной страны, крайне бедной и бесплодной, некоторым образом должно подчеркивать ее непригодность для обитания, тем более для завоевания, а значит, призвано свидетельствовать о бескорыстном участии русских в деле просвещения саамов. По словам Н.Н. Харузина, «она (лопарская земля - О.Б.), несмотря на свои 68