Бодрова, О. А. В поисках отражения: саамы Кольского Севера в русской этнографической литературе второй половины XIX - начала XX вв. : [монография] / О. А. Бодрова ; Рос. акад. наук, Кол. науч. центр, Центр гуманитар. проблем Баренц региона. - Апатиты : Изд-во Кольского научного центра РАН, 2014.

диалотчности. По мнению Ю.В. Рсвкдественского, «автор и чигатель обмениваются текстами, так как каждый читатель научней литературы потенциально является автором» [Рождественский 1996: 223]. Если вспомнить, что большинство авторов этнографической литературы второй половины XIX - начала XX вв. не являлись профессиональными этнографами, то становится понятно, что потенциальная возможность поменяться ролями автору и читателю превращалась в реальный факт истории отечественной этнографии этого времени. Из амбивалентности позиций автора и читателя на страницах этнографической литературы, посвященной кольским саамам, возникает своего рода интертекстуальная игра, в которой читатель проявляет свою тематическую осведомленность и понимание того, о чем или о ком идет речь. Так, в некоторых сюжетах создатель одного этнографического текста в тексте другого исследователя из автора превращается в персонале, имеющий реальный прототип. Очень часто в виде таких персонажей выступают о. Георгий Терентьев и о. Константин Щеколдин, в свое время занимавшиеся сбором этнографического и фольклорного материала и опубликовавшие ряд работ в этой области [Терентьев 1868; Щеколдин 1890 (а, б)]. Многие читатели должны были знать эти имена если не по самим публикациям, то по другим источникам, использовавшим тексты священников. Часто Г. Терентьев и К. Щеколдин упоминаются в этнографических текстах в связи с их просветительской деятельностью среди саамского населения и в этом отношении характеризуются как подвижники, «труженики»: «Тем с большим уважением должны мы помнить немногочисленные имена тружеников неутомимо сеявших семена просвещения; один из них священник К. Щеколдин уже более 20 лет работает в глуши Лапландии, обучает грамоте лопарских детей и наставляет взрослых » [Спасский 1899: 229]; «Он (о. Георгий - О.Б.) все время был пламенным защитником их интересов (саамов - О.Б.). Статьи его о своем приходе печатались в «Архангельских Губернских Ведомостях» и разумеется пропадали бесследно, потому кто же у нас читает эти безобразные и по внешности, и по содержанию афиши? Тем неменее непростительный укор нашему географическому обществу и местному статистическому комитету, что ими не было обращено должного внимания на работы скромного труженика /» [Немирович-Данченко 1903 (б): 201]. В целом понятно, почему именно Терентьев и Щеколдин чаще всего выполняли в этнографических текстах такую функцию. Прожив среди саамов много лег, они предоставили этнографам чрезвычайно ценный, практически «полевой» материал. Однако их близость к саамам устраняла привычную дистанцию между субъектом и объектом изучения, которую могли сохранять авторы, описывающие саамскую культуру по чужим источникам. В какой-то степени для других этнографов Терентьев и Щеколдин сами стали входить в поле этнографических исследований. Персонажами этнографических текстов могли становиться и приезжие отечественные или зарубежные исследователи. Гак, например В.Н. Львов часто ссылается на А.В. Елисеева [Львов 1916], оставившего яркие описания своих северных путешествий (Елисеев 1915]. В.А. Фаусек3 упоминает западных ученых - профессоре® Н. П. Вагнера 3 Работа зоолога ВА Фаусека не относится к этнографической литературе о саамах и не содержит описаний саамской культуры Однако природа ингертексга позволяет включить в систему ингергекслуальных связей любые произведения, затрагивающие этнографическую тематику. Вданном случае- посредствомвведенияперсонажейэтнографе®. 43