Бодрова, О. А. В поисках отражения: саамы Кольского Севера в русской этнографической литературе второй половины XIX - начала XX вв. : [монография] / О. А. Бодрова ; Рос. акад. наук, Кол. науч. центр, Центр гуманитар. проблем Баренц региона. - Апатиты : Изд-во Кольского научного центра РАН, 2014.

Оправдание колониальной практики как цивилизирующсго процесса может не декларироваться открыто в этнографической литературе, а быть закодировано. При этом многое «стереотипы колониального мышления», распространяющиеся этнографической литературой, могут до сих пор неосознанно сохраняться и устойчиво воспроизводиться в языке и мышлении [Соколовский 2001: 26]. О территориально-политических интенциях Российской империи говорят уже сами исторические термины и понятия, обозначающие колонизированные автохтонные народы с традиционным типом культуры: туземцы, инородцы, иноверцы, коренные народы, малые народы, народы Крайнего Севера и пр. [Соколовский 2001:45]. Так, термин «туземец» напрямую связан с семой «земля». Понятие «жители Крайнего Севера (северных окраин, северных регионов)» подчеркивает удаленность колонизированных территорий от центра России. Растительная мст'афора «коренной народ» семантически также связана с землей и характерна для эволюционизма, широко использующего в своих концепциях натуралистическую природную метафорику. Обозначение «малые народы, народности или племена» несет в себе несколько умаляющую коннотацию и в настоящее время считается некорректным. Большое значение для самоидентификации русского народа имеет определение «иноверец», которое не только содержит противопоставление между «своей» и «чужими» религиями, но и восходит к представлениям о религиозной миссии России, что исторически связано с официальным признанием российского государства империей. Как известно, Петр I, при котором была провозглашена Российская империя, продолжил политику русских царей, направленную на признание России правопреемницей Священной Римской империи. Еще более явный политический характер имеет влияние эволюционизма на этнографию, на которуюначинают переноситься принципы и методы естественных наук, в первую очередь принцип градации народов по степени их «эволюции». В соответствии с идеей эволюционного развития видов в природе разнообразные формы культуры, вслед за Э. Тайлором2, понимаются как «стадии постепенного развития, из которых каждая является продуктом прошлого и в свою очередь играет известную роль в формировании будущего» [Тейлор 1989:18], таким образом, происходит «эволюция» человечества от самых отсталых до наиболее цивилизованных культур. Согласно злим идеям традиционные культуры, с точки зрения представителей европейской цивилизации, рассматриваются как отсталые, что должно было подкреплять политику колониализма XIX в. В европейской и российской этнографии оценка традиционной культуры не всегда сопровождается огрицагеггьными коннотациями. Напротив, нравственное развитие неевропейских народов часто рассматривается просветителями как эталон и образец для подражания. Однако даже определенная романтизация автохтонных народов, выраженная в представлениях Ж.Ж. Руссо о «благородном дикаре», подтверждает эволюционистскую концепцию о степени развитости культур и демонстрирует' несколько высокомерное отношение к этим народам со стороны представителей европейской цивилизации, что отчасти может объясняться «позицией превосходства», необходимостью обретения «позитивной идентичности» [Шипилов 2004: 180], другими словами, определенным этноцентризмом, возвьгшаюшцм собственный тип культуры над веши осгалыгыми. Эволюционистская концепция иерархии народов по уровню развития их культур переходит в представления о «старшинстве». Колониальный процесс оправдывается тем, что «старшие» народы наделяются просветительской миссией по отношению к «младшим» культурам. Метафора возраста культуры распространяется как в политической, так и научной сферах, по-своему представляя классификацию народов. В политическом смысле в иерархии 2Устаревшие варианты транслитерации: «Тейлор», «Тэйлор» 13