Бодрова, О. А. В поисках отражения: саамы Кольского Севера в русской этнографической литературе второй половины XIX - начала XX вв. : [монография] / О. А. Бодрова ; Рос. акад. наук, Кол. науч. центр, Центр гуманитар. проблем Баренц региона. - Апатиты : Изд-во Кольского научного центра РАН, 2014.

Несмотря на признание несправедливости колонизационного процесса по отношению к саамам, большинство авторов отмечают, что Российское государство, признающее себя «главою, хранителем и выразителем той идеи, которая называется культурной миссией» [Якобий 1893: 16], приносит саамам перспективы для выживания и развития. Так, H.II . Харузин делит историю русских саамов на два периода. Первый период продолжается с XIII по XVI вв., когда «бедное племя оленеводов < ...> подпадает под власть корыстолюбивых, ищущих лишь обогащения новых завоевателей» [Харузин 1890: 5]. По мнению исследователя, с этого времени «начинаются всевозможные злоупотребления доверчивостью полудикого лопаря, обирание и опаивание его» [Там же], и, начиная с XIII в., «история лопарей не дает нам ни одной светлой страницы» [Там же: 53]. Только в XVI в., когда Лапландия переходит во власть к Москве (т.е. Центру), «начинается для нее новый период истории, долженствовавший изменить в корне жизнь русских лопарей» [Там же: 35]. При этом, согласно представлениям отдельных авторов, успех колонизации, несущей Лапландии цивилизацию, сопровождается жертвованием со стороны государства - в полном соответствии с мессианской концепцией: « Правда, берега ее усеяны русскими могилами, ее скалы и долины облиты русской кровью, но до сих пор всегда и везде на могилах возникала могучая жизнь, и если мы не знаем первых колонизаторов Лапландии, если прах их отпет только зимними вьюгами, зато теперь преклонимся перед ними и скалсем им свое спасибо за обильный и богатый край, принесенный в наследие нам их потомками!» [Немирович-Данченко 1877: 61]. Сама история Кольского Севера позиционируется как победа цивилизации над варварством, превращение дикого географического пространства в стратегический регион, что, как считает П.В. Федоров, связано с осознанным формированием позитивного образа края [Федоров 2009: 44]. Как писал А.А. Кизеветгер, «История Северного Края Европейской России представляет’ большой интерес прежде всего в том отношении, что этот край, так сказать, на глазах историка, при свете летописных и документальных данных, превращается из полудикой пустынной области в арену оседлой промышленной культуры» [Кизеветгер 1919: 5]. Некоторые сторонники колонизации отстаивают право на захват северных земель, опираясь на мессианские идеи и необходимость религиозного просвещения саамов: « Историческая задача России: путем забот и помощи, ввести у инородцев русские формы культуры и, охраняя свободу совести, внести в их инородческий мир свет христианства взамен отживаюгцей древней формы шаманизма» [Якобий 1893: 27]. Для других авторов просвещение, которым обосновывают территориальную экспансию России, заключается в устранении невежества и развитии образовательной сферы в регионе или же насаждением оседлого образа жизни: «...несмотря на природные богатства, край этот остается далеко не использованным, население существует кое-как, остается на самом низком уровне культурного развития. Чтобы пробудить этот край, вызвать его к жизнедеятельности, сплотить разрозненные национальности, нужно работать здесь, не складывая рук. Корень всех общественно-экономических бедствий в этой богато одаренной природой стране - массовое невежество! Самая энергичная борьба с безграмотностью, рутиною, возможно большее насаждение школ, вот единственное, по моему убеждению, основанному на многолетнем наблюдении 139