Бодрова, О. А. В поисках отражения: саамы Кольского Севера в русской этнографической литературе второй половины XIX - начала XX вв. : [монография] / О. А. Бодрова ; Рос. акад. наук, Кол. науч. центр, Центр гуманитар. проблем Баренц региона. - Апатиты : Изд-во Кольского научного центра РАН, 2014.

богатства и гражданского преуспеяния отдаленнейшей окраины Кольского полуострова. Но факт захвата все-таки остается захватом, и лопари имеют полное основание сетовать на него, какими бы общегосударственными пользами оно ни объяснилось » [Немирович-Данченко 1903 (а): 203]. Д.Н. Бухаров, очевидно, придерживается сходного мнения, когда пишет, что «мы остались в долгу перед лапарями - этими первыми и столь полезными аборигенами дальнего севера, этими детьми суровой полярной природы» [Бухаров 1885: 25J. Встречаются также довольно резкие высказывания по поводу колонизационного захвата территории Лапландии: «А Помор, этот русский пришелец, бывший некогда новгородец, завладел всей страной, занял все обильные промыслом устья рек, морские берега и уделяет лопарю только то, что не годится самому» [Александров 1874: 23]. Процесс перераспределения между автохтонным и пришлым населением приводных территорий, исконно принадлежавших саамам, в некоторых источниках изображается как довольно жестокая борьба, складывающаяся не в пользу аборигенов: «В настоящее время почти по всему побережью идет борьба за рыбные угодья в устьях рек и речек, а местами даже и в заливах » [Розонов 1903: III]. Ответственность за разорение саамов и насильственное привоение их угодий возлагается на государство, которое не смогло законным образом позаботиться о колонистах и поставило их в такие условия, что им пришлось отвоевывать саамские водные тони: « Нигде на всем берегу от В.Лицы и до границ Норвегии, колонистам не были отведены водные угодья рек и озер, и везде они отбивали эти угодья у лопарей силой» [Там же]. Одновременно с проблемой нарушения территориальных прав саамов в результате колонизации Севера в этнографии рассматриваемого периода освещаются вопросы, связанные с развитием капитализма в саамской среде, оцениваемого большинством авторов крайне негативно. По мнению писателей, капиталистические отношения ухудшают и без того тяжелое экономическое положение саамов: «Теперь они (саамы Печенгского и Мотовского погостов - О.Б.) находя?пся в неоплатных долгах у Печенгского колониста-кулака, сделавшего их своими барщинками, тльзуясь естественною склонностью этого забитого темени запить на время ромом горькую участь своего убогого существования» [Бухаров 1885: 19]. По словам С.В.Максимова, «лопарь теперь не более, как рабашик, батрак, раб-невольник у русских обитателей Терского берега» [Максимов 1890: 218]. Эту точку зрения можно встретить и у многих других авторов, например, у А.А. Мухина: « Некультурность и бесхарактерность лопаря делают его вечньш данником разных эксплуататоров, кредитующих его и отбирающих почти весь промысел за кредит зимою» [Мухин 1910: 22]; « Последние (саамы - О.Б.), благодаря своей простоте идоверчивости, грубо спаиваются и эксплуатируютсяразнымилюбителямилегкойнаживы» [Там же: 13]. Критически оценивают этнографы работу органов местной власти, которые «не очень церемонясь с несмелым, забитым народом, считают себя в праве не платить им. Так горько жалуются лопари участливому проезжему на произвол чиновников, противостоять которому боится робкий народ» [Харузина 1890: 176]. Выход из сложной для саамов экономической ситуации авторы видят во вмешательстве российской администрации, которая, по их мнению, должна взять саамов под свою опеку и поспособствовать их благополучию. Правда, речь идет не столько об освобождении саамов от эксплуатации со стороны колонистского населения, сколько о переходе 137