Бодрова, О. А. В поисках отражения: саамы Кольского Севера в русской этнографической литературе второй половины XIX - начала XX вв. : [монография] / О. А. Бодрова ; Рос. акад. наук, Кол. науч. центр, Центр гуманитар. проблем Баренц региона. - Апатиты : Изд-во Кольского научного центра РАН, 2014.

он, заметив свою ошибку, выругался на икону и т.п.» [Харузин 1889: 58]. В.И. Немирович-Данченко пишет о том, что под видом изображений святых саамам иногда продавали изображения, далекие от религиозной сферы: « Раз в одном пырте увидел я между образами графа Паскевича-Эриванского верхом налошади, с обычными особенностями суздальского художества, те. зеленым лицом, желтым мундиром и красною лоишдью. Спрашиваю - лопари, наивно крестясь, заявляют, чпю это ГеоргийПобедоносец. Вдругойраз мне показат икону се. Николы ирядомжену этого святого. Изумленный, всматриваюсь и вижу греческую девицу Бобелину » [Немирович-Данченко 1877: 70]. Надо отметить, чго писатель, несмотря на подобные курьезны, считал, чго саамы очень религиозны [Там же: 81]: « Относясь с величайшим уважением к священникам, они с строгою точностию исполняют все обряды. В делах церкви они большие формалисты » [Гам же]. Как видно, для исследователя формальное отношение к православным обрядам свидетельствует о религиозном рвении, а не о вненшем соблюдении правил, как считали другие авторы. Очевидно, смешение христианских и языческих представлений в сознании саамов было вызвано их религиозной безграмотностью, обусловленной некоторой наивностью и отсутствием реальных знаний основ православия. Эго затрудняет решение вопроса о том, насколько прочно христианская картина мира вошла в их сознание, и позволяет авторам этнографических текстов второй половины XIX—начала XX вв. говорить о двоеверии. Говоря о языческих пережитках в религиозных воззрениях кольских саамов, исследователи признают, что нельзя составить полную картину древних языческих представлений этой этнической груты , так как о них «сохранились лишь крайне отрывчатые сведения» [Харузин 1890: 136]. Н.Н. Харузин в своей монографии пытается реконструировать древнесаамский пантеон по скандинавским источникам и приходит к выводу, чго верования древних саамов «складывались из поклонения светилам и силам природы с одной стороны и поклонения предкам - с другой» [Гам же: 235]. Оба культа были связаны с жертвенными ритуалами, причем поклонение сейдам, происходившее от культа предков, соединялось с культом высших божеств или могло переходить в грубый фетишизм. По мнению исследователя, культ высших божеств и духов (воды, земли, воздуха и пр.) был чрезвычайно развит среда саамов, больше всего подвергся преследованию проповедников и поэтому исчез раньше, чем шаманизм [Гам же: 140]. Кроме высших божеств пантеон саамов включал огромное количество низших богов, живущих повсюду, при этом «низших божеств лопарю приходится бояться больше, чем высших» [Гам же: 139], и отсюда возникают фетишистские и анимистические представления саамов. Магия, фетишизм, анимизм, характерные для самобытной религии саамов [Волков 1996: 72], оставались столь же актуальными для их жизни и во второй половине XIX- начале XX вв. Судя по свидетельствам российских этнографов, «не только в XV1D веке, но и в настоящее время (имеется в виду' конец XIX в. - О.Б.) колдовство и вера в кодунов еще в большой силе у лопарей» [Харузин 1890: 203], «вера в колдунов, духов, сейтов еще сильна среди них» [Львов 1903: 68]: «Весь мир был населен духами, злыми и благодетельными. Одни умершие превращались в те камни, из которых складывался очаг в доме, другие - в дикие горные и лесные камни, третьи - превращались, восходя на небо, в сполохи (северное сияние), четвертые принимали образ рыб, птиц, зверей » [Дурылин 1913: 62]. По словам Н.Н. Волкова, христианство не только не вытеснило у саамов их древнейших религиозных воззрений, но и было воспринято как одно из средств магического воздействия на природу [Волков 1996: 72]. Так, саамы кильдинского погоста служили молебен на тонях и святили воду перед началом лова. Освященной водой кропили больных оленей, церковные свечи также 124