Боднарюк, Ю. А. Вираж : [романы] // Сборник произведений лауреатов литературной премии Губернатора Мурманской области имени К. Баева и А. Подстаницкого и призеров литературного фестиваля "Знаки" / Ком. по взаимодействию с обществ. орг. и делам молодежи Мурм. обл. ; [сост., ред., подгот. текста и предисл.: Дарья Анацко]. - Мурманск : Борей, 2013.

120 Юлия Воднарюк Глава з Прямо через окошко рядом с кроватью я вылез на веранду. Было прохлад но - по крайней мере, для конца августа. Шумел ветер, гремел по крыше и уносился в сторону поселка, полукругом лепившегося вдоль бухты. Но море под растянутыми вширь неба полосами туч казалось спокойным. Я наскоро попил на кухне чаю из потресканной хозяйской чашки. Хозяйка торговала на рынке и своим присутствием мне не сильно докучала. Я отпра вился к морю. В Крыму я отдыхал четвертый день из отпущенной себе недели, а чуди лось - здесь прошло все лето. Время двигалось с черепашьей скоростью, и, если бы не многочасовые плескания в море, мне бы еще в день приезда все осточертело. На берегу я сел на песок, не рискуя раздеться - пока я спускался косого ром от стоящей на отшибе приземистой мазанки, успел слегка замерзнуть. На пляже то и дело взвивались и опадали маленькие смерчи. Стуча зубами от предвкушения, я стянул футболку и шорты и ринулся в море, перепрыгивая через небольшие волны. По телу побежали мурашки, потому, едва дно пошло под откос, я нырнул и поплыл, изо всех сил стискивая зубы. Вода была такой прозрачной, что можно было разглядеть самые мелкие камушки на дне. Я вынырнул и огляделся. Тучи успели поменять диспозицию и плотными наслоениями забили небо со стороны берега, лишь только над головой было относительно светло. Я еще немного поплавал туда-сюда, на слаждаясь тишиной и одиночеством, которое, как конвоир, неотступно сле довало за мной здесь, торчал ли я на пляже, бродил ли в зарослях шиповника на склоне холма или слонялся по притихшему, будто вымершему, поселку. Если бы не лодки, неизменно болтающиеся в море, я бы сомневался, что здесь вообще кто-то живет. Я лежал на спине, чувствуя, как через мое тело перекатываются малень кие волны, и смотрел, не щурясь, на бледный мутный диск, который едва нашел на небе. Вода набилась в уши, и стало совсем тихо. Вернулся в верти кальное положение, нащупал ногами дно и побрел к берегу. По мере вылеза- ния становилось все холоднее. У меня был друг... Вернее, он у меня и сейчас есть, только я его давно не видел и увижу, наверное, нескоро. Как и я когда-то, был он неформа лом, только не из безобидных, но нормальный... В общем, умный парень. Он всерьез интересовался политикой, пока однажды политика всерьез не заинтересовалась им. Я ко всему успел привыкнуть за свои двадцать с хвостом, но еще не стал кивался с такой подлостью - продуманной, неуязвимой. Процесс был очень громким, а обвинение таким масштабным, что уголовное дело заняло три тома. Я был на суде и знал, что законность творящегося сомнительна. Но в нарастающем вокруг шуме все слабее звучали хоть какие-то разумные до воды. Да кому они вообще были нужны там, где давно и не нами назначено, кто прав, кто виноват?