Бороздин, В. М. Закат перед рассветом : проблема выбора в судьбе человека и человечества / В. М. Бороздин. – Мурманск : Мурманский Фонд культуры : Бюро информации Северных стран, 1998.

же путем возрастания самостоятельности в своем духовном развитии. Очень тонко подметила эту духовную эволюцию русская актриса Алла Демидова, размышляя с телевизионного экрана о театре. Оказывается, театр довольно точно зафиксировал в своем многовековом развитии перемены в личности. В древнегреческой драме людьми повелевал рок (добавим, и сонм богов, зачастую его персонифицировавших). Вот почему страсти и трагедии древнегреческой драмы носили высокий, олимпийский характер и накал, однако, при своей величественности выражения коллизий затмевали конкретного человека, подверженного игре случая. Происходило это по той простой причине, что человек был еще мало выделен из социальной природы как индивидуальность, способная влиять на события. В средние века ситуация меняется. Шекспировский принц Гамлет задается вселенским по масштабности вопросом, прямо относящимся к личности: быть или не быть? Человек начинает осознавать себя как творящая мир личность, несмотря на господствующие официальные установки церкви о едином творце - боге. С осознанием своей индивидуальности человек отделил себя от бога (рока), определявшего, якобы, его путь по жизни, его судьбу и провозгласил свое право на выбор, начиная с собственной судьбы и кончая своим участием в судьбе всего человечества. Еще полтора века назад, опять же на примере театра, это подметил Серен Кьеркегор: “Греческая драма слепа. Потому нужна определенная степень абстракции, чтобы она могла произвести на вас впечатление. Сын убивает отца и только потом узнает, что это его отец... Такая траге дия меньше занимает наше рефлектирующее время. Новейшая драма отказалась от судьбы, она драматически эмансипировалась, она заглядывает внутрь себя самой и принимает судьбу внутрь своего драматического сознания. Сокрытость иявленность становятся там свободным действием героя, за которое он сам несет ответствен ность”.* За прошедшие полтора века эти слова стали звучать еще актуальнее не только по отношению кдраматическим героям, но, прежде всего, креальным людям. Как мы выяснили, максимальная свобода в виде активности мыслящей системы доступна только человеку, и, пожалуй, отдельным, высшим формам животного мира (к примеру, дельфинам), но последним в достаточно ограниченном диапазоне действия. Весь остальной мир почти целиком подчинен несвободе выбора - причинно- следственной целесообразности, предельно ограничивающей альтернативы развития. Впрочем, не совсем так. Альтернативы, конечно же, встречаются и в природе, иначе вообще не было бы эволюционного развития тех же биологических форм жизни, но, повидимому, они реализуются крайне редко, по воле случая, поскольку сама биологическая эволюция (не говоря уже о геологической) чрезвычайно длительный - 60 -