Бороздин, В. М. Русское чудо : раздумья о прошлом и будущем / Владимир Бороздин. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2003. – 150, [2] с.

в праве быть демократами отказали патриотически настроенным и мыслящим людям, заодно приклеив к самому понятию «патриот» нечто политически ругательное, выкра­ шенное в красно-коричные тона. Зато по поводу некоторых лидерствовавших демокра­ тов сразу была объявлена недопустимость и намека на критику, несмотря на то, что ими заинтересовалась прокуратура. «...Либерализм и патриотизм — два равноценных крыла общественной жизни, — справедливо замечает в интервью газете “Труд” писатель Юрий Поляков. — С одним крылом летать невозможно, можно только ковылять». Монополизм наших реформаторов на истину в области развития социальных отношений противоре­ чит самому принципу свободного хождения и обмена мыслями, идеями, на которых сто­ ит демократическое общество, и он ничего иного не порождает кроме как усиления наи­ более яркой формы своего проявления — бюрократии. Также и в экономике, где достав­ шийся нам в наследство от прошлого монополизм в ведущих отраслях производства, укрепившийся за годы реформ олигархическим переделом собственности, не что иное как принципиальный тормоз развития рыночных отношений, подразумевающих свобод­ ное хождение товаров и денег. Словом, вдохновители реформаторских преобразований объявили свою монополию на их истолкование, что противоречит самой идее демокра­ тии (равенства всех в праве высказывать и отстаивать свое мнение), и тем самым раско­ лоли русское общество на кланы непримиримых оппонентов. Сейчас-то, с крушением вала эмоций и восторгов от якобы безграничной свободы для всех, приходит более реа­ листичное понимание демократических ценностей, поскольку бесконечно спекулиро­ вать на приверженности им невозможно, надо подтверждать заявления конкретными де­ лами и результатами, а вот их-то как раз и не хватает у наших демократов. Ситуация усугубилась тем, что гражданское согласие, без которого немыслимо любое прогрессив­ ное движение общества, было не просто не приближено, а отодвинуто на неопределен­ ный срок. Собственно, с этого, а не последовавшего затем обмана населения, и началась пробуксовка и провал демократических реформ. В итоге мы просто делаем вид, что перенимаем западную модель демократии. На самом деле все также, как прежде строили «коммунизм», строим сегодня «демократию», основанную на правах и привилегиях для абсолютного меньшинства общества, находя­ щегося у власти, и бесправии для подавляющего большинства населения, значительная часть которого лишена к тому же элементарных жизненных благ, именуемых прожиточ­ ным минимумом. Демократы, стремящиеся перещеголять друг друга в осуждении пре­ жней, рухнувшей системы, любят называть коммунистическую идею чуть ли не чумой XX века, но иногда меня посещает мысль, что при нынешних методах и способах внедре­ ния демократии в российскую действительность через энное количество лет ею будут пугать молодежь также, как сегодня коммунизмом. Своеобразие нынешних российских преобразований в том, что их инициаторы при­ ступали к реформам без продуманной стратегии действий, более того, без идеи, в кото­ рой было бы внятно выражено, что и ради кого строим, что разрушаем и что сохраняем для будущего. На мой взгляд, именно поэтому реформы и вылились в непредсказуемую по последствиям очередную революцию в России. Сила народной поддержки пришед­ ших к власти демократов подпитывалась лишь эмоциональным зарядом отрицания про­ шлого — родимого пятна всех революций, но что мы хотели получить взамен, неясно и по сей день. Сейчас стало модно утверждать, ругая недавнее прошлое, что одной из главных при­ чин, повлиявших на крушение советского строя, была тотальная заидеологизированность развития. Никто не спорит — что было, то было. Важнее сделать правильные выводы из 7