Блинов, В. М. Последний романтик / Владимир Блинов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2019. - 267, [1] с., [6] л. цв. ил., портр. : ил.

Глава 3 Граница земли и моря 49 ного знания. И все шло по-задуманному, пока кто-то из повесе­ левших матросов не крикнул ему наверх: - Юрка, всего не выучить. Давай к нам, за компанию... Фраза еще не была завершена, как приглашавшего перебил захмелев­ ший вахтенный матрос Коля Худяков: - А может, он сексот, раз нами брезгует... Реплика стегнула жаром прилившей к лицу крови, Юра не помнил, как слетел в доли секунды с верхней полки и вцепился в горло обидчика. В ответ хищно блеснуло лезвие ножа в руке, но она мгновенно застыла в накаленной атмосфере кубрика, залом­ ленная рукой более сильной и решительной. Отвесив звонкую оплеуху Худякову, боцман жестко произнес: - Не смей говорить гадость про своего товарища! Объявится среди нас стукач, сам буду разбираться... Теперь шабаш. Всем по койкам, остальное завтра... Никто не возразил, авторитет боцмана срабатывал в любых ситуациях. Наутро завтрак в кубрике открыл сам Петр Никола­ евич. Виновникам вечернего инцидента он предложил пожать руки и забыть обиды. Первым подошел покрасневший от смуще­ ния Николай, протянул руку... Когда примирение состоялось, до­ стал из-за пазухи вчерашний нож с красивой, инкрустированной цветным набором дерева ручкой и вручил его своему товарищу со словами: «На память, Юрка, в знак дружбы...». Он действительно оказался хорошим другом, правда, горячего, но отходчивого и доброго нрава, что присуще многим вологод­ ским парням. Дело матросское знал, считался хорошим рулевым и первым стал приобщать Юрия Кучиева к штурвалу, главной ступеньке профессионального роста матроса. Приходит в жизни день, когда все привычные, заурядные в своей повторяемости события внезапно обретают новый смысл. Внешне ничего не изменилось в жизни диксонцев 22 июня 1941 года, когда из репродукторов громко прозвучало страшное слово: «Война!». Над островом и гаванью еще не кружили само­ леты с черными крестами, не разрывали тишину взрывы бомб, незнаком был людям пронзительный словно крик неведомого зверя вой сирены. Все еще впереди, но черты лиц как-то сразу заострились, люди стали суровыми, жесткими, сама мысль, что страшное неведомое лихо уже вошло в их жизнь, изменила на­ строения.