Блинов, В. М. Последний романтик / Владимир Блинов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2019. - 267, [1] с., [6] л. цв. ил., портр. : ил.

230 Последний романтик в закрытую зону реакторного отсека, чтобы предотвратить угрозу теплового взрыва... А больше на экране улыбок советских людей или всемирно знаменитых гостей ледокола Фиделя Кастро, Юрия Гагарина и даже вице-президента США Ричарда Никсона. Рекламный анонс сериала «Советская империя» открывался фразой: «В фильмах цикла отсутствует пафос и идеология. Авторы показывают народ как отражение советской эпохи». Кучиев пере­ читал еще раз и до него дошел весь смысл и подтекст: среди упо­ мянутого народа есть и он, капитан «Арктики», ведущий ее на Се­ верный полюс. Пусть мимолетом в кадре, но дела не меняет, значит и он по логике телевизионных документалистов мог выполнять преступные приказы, о которых рассказано полунамеками. Его охватило волнение, лицо побелело, сдавило виски, пере­ хватило дыхание... Рядом никого не было. Тяжело поднявшись, он с трудом побрел в кухню, отыскал нитроглицерин в аптечке. Рука противно дрожала, пока наливал воду из чайника в стакан. Судо­ рожно запив таблетку, опустился на стул в ожидании облегчения... - Ничего, мы еще поборемся, - прошептал капитан. Спал он урывками, словно проваливался в бездну, но через какое-то время неведомая сила вытаскивала его из забытья. По­ том какое-то время в предутренних сумерках лежал, не двигаясь, и в сознание назойливо возвращались эпизоды из просмотренно­ го накануне фильма. И опять наваливался тревожный сон. Перед самым рассветом ему привиделась Арктика, ходовая рубка неизвестного ледокола. На отдалении, у штурвала внима­ тельно смотрел вперед по курсу Юрий Константинович Хлебни­ ков. Даже во сне сердце у Кучиева тоскливо сжалось в предчув­ ствии чего-то очень важного, влияющего на его мысли и чувства. Он напряженно глядел на дорогого ему капитана. Хлебников долго, тяжело молчал. Наконец, повернулся в его сторону. Юрий Сергеевич ощутил вернувшуюся из прошлого ма­ гию темных, задумчиво красивых, немного грустных глаз учите­ ля. Он также, как прежде, выдерживал паузу, прежде чем начать говорить: - Юрий Сергеевич, вы не с журналистами, с самим временем спорите... Дальше все поплыло, как в старом испорченном кино, ког­ да внезапно рвется пленка. Кучиев проснулся, стал напряженно вспоминать приснившееся, но память, на которую он никогда не