Блинов Н. Н. Разноцветное окно (семейные хроники) / Николай Блинов. - Москва : АБЛ ПРИНТ, 2012. - 200 с. : цв. ил., портр.

судили за взрыв котла на заводской подстанции, где она работала сменным механиком. Взрыв случился как раз в мамино дежурство. Котлы были до предела изношены и работали в три смены, без перерыва с полной нагрузкой. По счастью никого не убило, но военные законы были неумолимы: могли припаять вредительство и, если не расстрелять, то уже посадить запросто. Еще раз безжалостный государственный молох должен был пожрать очередную жертву и уничтожить хрупкую скорлупку отцовской семейной жизни. Если в случае с арестом Николая Демьяновича отец верил, что разберутся и выпустят, то теперь он уже ни во что не верил. Я даже помню его беспомощную тоску, когда он, собравшись с силами, обсуждал с нами, детьми, как жить, если мама не вернется. Каждому надо будет вести себя по-другому, новые обязанности брать на себя, чтобы выжить без неё. Валька должен ходить в магазин, отоваривать карточки, растапливать печку. Я - мыть посуду, ставить её на полку, подметать пол. А Бобка - не пищать. Но чудо случилось! Маму оправдали. Удар молоха прошел мимо. Виновным признали старшего механика и отправили на фронт. В повести «Судьбы» Никита Лепехин в этот самый драматический момент приезжает в Березники и встречает Лену у дверей клуба, где шел суд. Когда мама совсем недавно написала свои воспоминания «В начале Великой Отечественной», она сохранила этот эпизод с приездом отца на Урал в день суда над ней. - Зачем ты это делаешь? - удивился я. - На самом деле он же был с нами все это время. - Папа так хотел, - объяснила она. - Пусть так и будет, как он написал. Я начал объяснять ей разницу между литературным героем и автором, говорить про законы жанра, про композицию и кульминацию, но мама была непоколебима: - Пусть будет так, как хотел папа, - еще раз твердо сказала она, и вздохнула глубоко. Так и стало. В тысяча девятьсот сорок третьем году родители получили вызов в Мурманск, без которого никуда ехать было нельзя. Вызов организовал дядя Геня Куликовский, папин друг. Он был его