Блинов Н. Н. Разноцветное окно (семейные хроники) / Николай Блинов. - Москва : АБЛ ПРИНТ, 2012. - 200 с. : цв. ил., портр.

Баллада офинале. a g » - г что, когда помрем, про нас не скажут: «Безвременно ушедший!», максимум: «Мог бы еще пожить!». После семидесяти трудно представить, что можно по утрам петь в туалете, когда бреешься. В молодости ты, помнится, пел. До сорока. До пятидесяти летал во сне. До сих пор не забыл, как нужно было отвести назад плечи, вытянуть изо всех сил руки вдоль тела и оттолкнуться от пола пальцами ног. И тогда происходило чудесное: тело плавно отрывалось от пола и повисало в воздухе, управлять его движениями можно было, чуть пошевеливая плечами. Уже двадцать лет не летаешь, а ощущения отчетливо сохранились. В пятьдесят два, когда делали операцию по поводу аденокарциномы желудка, хирург перерезал блуждающий нерв. Сказал, что не будет больше повышенной кислотности. А что прекратятся полеты во сне, не сказал. Но они прекратились. Еще раньше без внешних причин прекратилось пение по утрам в туалете. А вот увлечение литературой не прекратилось. «Ни дня без строчки о каждой кочке». Это с детства и до финала... Уже пятнадцать лет за это дело жизни не получал ни копейки, только тратил.. Литература никому стала не нужна с исчезновением советской власти, с появлением компьютеров и интернета. А писатели остались. Их в Советском Союзе было 11 тысяч, членов Союза Советских писателей. Членов высшей касты интеллигентов страны, которая в одночасье стала никому не нужной, оказалась выброшенной на свалку истории, как стоптанные ботинки в бытовой мусоропровод. Ибо сказано еще раньше: если можешь не писать, не пиши. Так вот здесь тот случай, когда не можешь. Ощущается даже некоторый стыд от этой привязанности к бумагомаранию, но ничего нельзя поделать: всю жизнь писал. Не то, чтобы был уж очень популярным писателем, (как говорится, он давно был известным писателем, только об этом никто не знал), но книги печатались неплохими тиражами, теперь такие и не снятся, гонорары платили приличные, в дома творчества давали путевки по льготным ценам, какие положены только членам Союза писателей. По членскому билету Союза пускали в Центральный Дом Литераторов на Воровкого и в лавку писателей на Кузнецком. Во дворе на улице Горького был распределитель, где членам Союза по спискам давали пайки с дефицитными продуктами. Такой обычный овощной магазин, на полках сморщенная морковка, а спускаешься в подвал по черному ходу, там - фантастика! Кого теперь удивишь