Литературная династия : к 80-летию Бориса Николаевича Блинова : биобиблиографический указатель.

Последняя, думаю, только с радостью издательством была воспринята. Экзотика ведь чистой воды —счастье для книгопродавца! Не соглашусь с Николаем Блиновым-младшим, который в воспоминаниях обмолвился, что отец был разочарован поездкой в Австралию. Да нет этого! По крайней мере, в тексте «Судеб». Напротив, абсолютное счастье от встречи с братьями, и радость от прежде остро нелюбимого отчима. Сожаление — да, есть. О том, что жизнь разлучила, на многие годы, а, по сути, на всю жизнь, лишила счастья большой семьи, тепла родных людей. «Заданными и наивными кажутся разговоры о религии, размышления о капиталистическом образе жизни, о работе...» - пишет Николай Блинов-младший. А мне вот не кажутся! Да и не главное это в книге. Главное — абсолютно нетипичное для советской прозы, в целом, образа мыслей обычного человека той эпохи, ощущение единства мира, несмотря ни на что, и чувства родства, хоть и разные братья и разделяет их многое (не только тысячи километров, конечно!), но —родные. Вот как пишет о другой книге Николая Николаевича Блинова-старшего поэт Виктор Тимофеев, который когда-то учился у него в мореходке: «...Мурманский моряк и учитель моряков Николай Николаевич создал свой музей — точнее, галерею портретов мурманчан тридцатых и сороковых годов в книге «Люди под палубой», оставил нам слепки судеб, исповедальные слепки. Ветеран, он более сорока лет трудился в рыбной отрасли, последние десятилетия жизни посвятил труду собирательному, труду, укрощающему такое неподатливое перо...». Как писал прозаик, когда-то наш земляк, а потом главный редактор журнала «Север» Станислав Панкратов «старшие Блиновы для нас всегда останутся эталоном северян, настоящими, как они были Господом задуманы, мурманчанами...». Это правда. Говорил он это в равной степени о Николае Николаевиче и его супруге — Александре Серапионовне. Женщина! Навсегда Я не помню, созванивались ли мы. Тогда, на рубеже тысячелетий, мобильников- то почти не было, у меня, по крайней мере. Есть ощущение, что она приходила в редакцию нежданно, без предупреждения. Раз - и на пороге. Вся укутанная во что- то домашнее — свитера и куртки. Мне почему-то ■ ■ J r r i l помнятся именно зимние наши встречи. А шла ведь она * •*гея ~Я ■ 1 ftI I через весь город (не современный, а тот, 30-40-х, который она знала, разумеется, лучше, чем я, - жила ведь в нем!) от Октябрьской, ДК Железнодорожников, до нашей редакции на проспекте Кирова. Приходила, чтобы забрать газеты с опубликованным рассказом и, как правило, приносила новые (едва ли не все они позже вошли в книгу «Байки на полубаке»). С правкой не спорила. Выше была этого. Было ей в ту пору уже под, а позже и за девяносто, но относиться к ней, как к бабушке, я не мог. Очень ощутима была в этом уже очень пожилом человеке женщина. Замечательную подробность нашел в Хрусталева Александра в°Ш°минаниях известной мурманчанки, Серапионовна тележурналистки Светланы Сазоновой, автора фильма о