Блинов Б.Н. Ой тё!

Ой тё! — Точно говорю. — Смотри, не шуткуй со мной, — произнес он с к ак о й -то ползучей, вкрадчивой интонацией. — Витя, кончай долбить. Я десять раз не повторяю, — сказал Андрей и вспомнил: — Слушай, у меня к т о - т о за стенкой поселился. Хочу добраться, посмотреть. — Пойми, Василич, она ведь не к ак а я -то шалашовка — она жена моя. Вшендячился я по самы уши, влюбился без поворота, и, если с ней что случится, я же ей не прощу. — Она —то про это знает? Знает, что жена твоя? — в некоторой растерянности произнес Андрей. — Ну а как же не знает! Любит меня без памяти, жить не может. Вещи свои от тетки ко мне перенесла. Дочка у нее, у матери в Шарабыках живет, а она здесь, у тетки. Мать ее прогнала, церковница, не принимает. Я и на дочку согласен, будем вместе жить, я детей всегда любил. — Ну и сходил бы к тетке. — Ходил, нет ее там, и не ночевала. — Я здесь ни при чем, — сказал Андрей. — Мне без этого забот хватает. — Неужели у Маджахета? — почесал затылок Витька. — Кто такой? — Есть тут один переселенец, бабтист еще тот... Ну, падла, урою, — свистящим шепотом выговорил он и рванулся с места. — Стой, охолонись! Куда ты? — крикнул Андрей, но Витька его уже не слышал. Добравшись до стены, Андрей обнаружил там крысиное гнездо. Слепые, розовые как поросята, маленькие мышки насты рно лезли др уг на друга , тыкали сь о с тр ен ьким и мордочками и жалобно попискивали. Крысы рядом не было. Как примерная мамаша, она пошла добывать пищу. Мирная, благостная картинка: детки ждут, мама побежала за едой. Ч т о - то теплое и ласковое шевельнулось внутри при виде этих беспомощных существ. Вид их пробуждал умилительное, щемящее чувство, которое проснулось в нем впервые, когда он увидел своего новорожденного сына. Молочка бы им принести, — подумал он. 41