Блинов Б.Н. Ой тё!

Борис БЛИНОВ — Чертова кукла! Марина обняла его за поясницу и вывела на твердую дорогу. Она была совсем маленькая, ему до под мышки. Свет в окнах не горел. Они перешли дорогу и через пролом в заборе вышли на участок. Под ногами мягко стелилась скошенная Витькой трава. — Наклонись —ка, ч е г о - т о скажу, — тихо попросила она. И когда он приблизился, крепко обхватила за шею и впилась губами в рот. Уже входя в дом, он услышал громкий, тревожащий деревню, девичий голос: — «Ах, какой был муж —чина! Настоящий полковник». Утром шел дождь, мелкий, частый, грустный. Сразу же отпала масса забот, оставались только те, что внутри дома. Но вроде бы прибавилась еще одна, новая. Ирина ходила, надув губы, и его не замечала. И так —то было скверно на душе от вчерашнего, а тут еще... — Сходи в поликлинику, возьми яду для крыс, у к ак ой -то там Тамары Петровны, — вспомнил он совет Витьки. — Опомнился, дорогой, — проскрежетала Ирина. — Отрава давно уже рассыпана. И Тамара Петровна — не какая -то , а наша соседка через два дома, очень милая женщина. Представь себе, у нее даже фамилия есть — Кальте. — Дурацкая деревня, ни одной р усской фамилии, — проворчал он. — Отрадно видеть: в тебе пробуждаются черты истинного деревенщика, — язвительно заметила она. «Сколько же мне здесь еще сидеть?» — с тоской подумал Андрей, подсчитывая оставшиеся дни. — Слушай, кто это сказал: «идиотизм сельской жизни»? — спросил он. — Это сказал Маркс о русской крепостной деревне. С тех пор прошло сто пятьдесят лет, к о е -ч то изменилось, и теперь, я уверена, возможность не вести идиотский образ жизни — существует, тем более у людей с высшим образованием. «Лучше с ней не разговаривать сегодня», — вздохнул Андрей. Он взглянул в окошко, на Витькин домик — движения там не наблюдалось, хотя вообще —то поправиться ему было бы в 36