Блинов Б.Н. Шерше ля фам (Ищите женщину).

- Где? Когда? - живо отреагировал он. - А у тебя что, несколько разборок в день? - Всякое бывает. - Сегодня, перед домом. - А, этот? Заслужил. Не люблю, когда слова не держат. А что, плохо сработали? - Нормально. Маленький у тебя резвый, нога крутая. - Волчок - молодец, живой. Они его положили? - шарил он взглядом по фойе. - Вообще да, но он сам уехал. - Вот видишь, молодо-зелено, втроем не могли разобраться. А ты выручить не хочешь. Манера у него появилась странная, как у нашего главного мнханика: говорит с тобой и вроде тебя не видит. Я понимал то, про что и он еще не знал, но делать было нечего, и сказал, словно сам подпись ставил перед очередной его разборкой: - Нет, Дима, ничего не получится. - Ну ладно, дело твое... Давай "бабки"" и разбежались. Тебя твой друг заждался, стихи почитать некому. - Нету "бабок", - сказал я. - Украли. Дима рассмеялся: - Шутки у тебя какие-то боцманские. - Серьезно, Дима. Подожди до следующего рейса. Вернусь - все отдам, с процентами, не прогадаешь. - Кто украл? Где? - крикнул он так, что дядя Гриша дернулся в кресле и уронил журнал. - Не найти - случайные люди, - сказал я. - Мои деньги украли!? Ты что темнишь, длинный? Ты мне не нравишься. Я сам себе тоже не нравился, а что делать? - Может быть, сегодня... - кого я хотел обнадежить? - Верни баксы! Сегодня до ноля! Мне нечего было ему сказать. - Все, Серж, считай, что поговорили, - сказал Дима и отступил к Сороке, который со скучающим видом прохаживался по фойе... Они закурили и о чем-то стали гутарить. А я решил еще подождать и не упускал из вида женскую дверь. Из зала о н а вышла, не рассчитавшись, не сняв 203