Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Когда прошла первая ударная волна и он стал спосо­ бен смотреть на их отношения со стороны, он чувствовал временами, как стыд заливает лицо от перенесенных уни­ жений, от уколов ущемленного самолюбия и ненормаль­ ности отношений. Ем у казалось, что им овладела ка­ кая-то затяжная болезнь наподобие алкоголизма, что ли, в которой краткие минуты хмельной радости сменяются временем безволия, апатии и физического нездоровья. "Господи, ну когда это кончится!?” — неизвестно к кому взывал он. Ведь права она, нет никакой перспективы. Он ей в самом деле жизнь портит — он в эго верил, но не чувствовал, как бежит время, жизнь для него только начиналась. Он вспомнил, как в "Вешних водах” удивила его фраза о протяженности, долголетии жизни, когда хищная, двадцатидвухлетняя Марья Николаевна говори­ ла потерявшему голову Сатину: "Годы хорошие. Сложи их вместе, и то до старости далеко” . Такой расчет часто возникал в его представлении о времени. Уж Тургенев-то знает, что говорит! Это т срок — сорок четыре года казался Ваду бесконечным. Но ведь и он еще не старость. Сколько еще жить предстоит! — просто нескончаемая жизнь впереди. И море, и заграница еще будет, которую он пока не видел, и встречи, и много разных чудес ждет его в этом бесконечном времени, прежде чем оно замед­ лит свой бег в семейной, топкой трясине. Ничего кроме маягы и гибельности он не видел в семейной жизни. Та же тюрьма, отягченная тем, что в ней должны появиться кричащие дети. Они-то зачем? — думал он. Какое-то искусственное усложнение, сопряженное с массой непри­ ятностей. Но уж если и придется когда-нибудь жениться, то какая же Лорка жена моряка? Она вечер не может провести без того, чтобы кого-нибудь не отметить и не испробовать на нем свои чары. Только в последнее время присутствие Вада стало ее как-то сдерживать. А когда он будет в море ходить постоянно? Судовые друзья, узнав о вольном состоянии Вада, активно принялись давать ему советы, по которым вся­ кий водоплавающий должен следовать, как расписанию по тревогам. Не бери красивую, — говорили они. Красивые все бляди, не дождутся. — Не бери умную. Умные все жадные, оберут до нитки и бросят. 77