Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

Он умер в четырнадцатом году и похоронен на Литераторских мостках, — сказала она гак, будто звала Вада с собой. — Вы там были? Вад покраснел: Нет еще, все собираюсь. У старушки разгладилось лицо и голос стал строгим, торжественным: - Сходите обязательно. Там похоронены Белинский, Добролюбов, Тургенев, Достоевский, Огарев, туда же и Герцена перенесли. Это пантеон российской литерату­ ры. Надо ему поклониться, — выговаривала она. И вдруг посмотрела на него с сомнением: — Вам знакомы эти имена? - Конечно, я их всех читал! — сказал Вад. - Ну, всех — не всех, — сказала она. — Но хоть слышали. - Почти всех, — уточнил Вад. Огарева он не читал. - Там и Ульяновы, и Елизаров. Разве к ним теперь не водят? Раньше целые экскурсии ходили. Вы знаете Елиза­ рова? поинтересовалась она. Конечно, это муж... сестры Ленина, — какой, он забыл. - Да, Марии Ильиничны, — сказала она, будто только что с ней рассталась. Вы ее знали? Мы встречались с ней несколько раз, а потом и поближе познакомились, когда Марка Тимофеевича к нам в тифозное отделение положили. - И вы его лечили? — замирая, выдохнул Вад. Я с ней поругалась тогда. Больных класть некуда, а для него отдельную палату высвободили, да еще часовых поставили. И несут, несут, всю палату завалили продукта­ ми. Как можно! Голод был, хлеба для больных не хватало, а у него и фрукты, и шоколад и посетители каждую минуту. Я ей сказала, что это мешает работе, да и продук­ тами можно бы поделиться в народном государстве. Но она, правда, хоть и недовольна была, но не спорила, продукты раздали по палатам и охранников убрали. Ну, уж такое вряд ли, — подумал Вад. — Всем известно их бескорыстие и простота. Забыла наверное или перепутала что-то. Да и вообще как-то странно она про них говорит, больно уж просто, как про обычных людей. Что-то не верилось” . 58